Жалости у меня не было.
Ни на грамм.
Хватит и того, что я жизнью рисковала. И до сих пор рискую, потому как цесаревича подставлять никто не будет, а меня – запросто. Уже подставляют.
Государь поднялся на возвышение и опустился на трон.
Супруга, дети… для детей оставлены стульчики возле трона.
Император жестом отпустил всех, и я приподнялась из реверанса. Да, не выйдет из меня верноподданной. Все думают про отечество, а я про то, что спина ноет.
Император поднялся с трона.
Все превратились в слух. Кроме меня.
Я размышляла о встрече с Шуйским.
Этим-то чего надо? Или они и стоят за подставами?
Вообще, могут. Тоже юрт… что я про них помню? Не самые сильные, но тоже маги воды. Только императорская семья в этом отношении на порядок круче. Как зеленая ящерица – и комодский дракон.[13] Вроде бы ящеры, но сравнивать их даже смешно.
Шуйские не дотягивают по классу. И среди юртов они не самые сильные, не самые богатые… так, на троечку. Зато ничем не брезгуют. У них есть и корабли, и рудники, и поля… многостаночники такие, хомячки.
В любовь, охватившую Виталия Шуйского с первого взгляда я вообще не верила. Никак. Бред, уж простите…
Не такая я красавица, и умница не такая, и вообще…
С чего ему хватать меня и тащить? И на кровать? Да и кадр подобран так, что глаз не отвести, даже меня проняло. До сих пор в животе какая-то фауна шевелится.
Магия тоже…
Странно, что на меня подействовало, но… надо потом у Романова спросить, чем еще славятся Шуйские. И нет ли за ними таких интересных браков?
Секс – это ведь шикарный рычаг управления.
– …моего наследника. Цесаревич Иван!
Молчание повисло над залом.
Ненадолго.
Потом раздались первые неуверенные аплодисменты.
А потом…
Красивый все-таки ритуал.
Иван встал и опустился на одно колено перед отцом. Тот поднял над головой откуда-то взявшуюся узкую корону – и надел на голову наследника. Потом вручил ему узкий длинный клинок. И отступил на шаг.
Настало время остальных.
Первым на одно колено перед братом опустился цесаревич Василий.
– Брат, я клянусь тебе в верности…
Второй цесаревич, третий, цесаревны, потом главы юртов… вот Матвеев, Соболянский, а вот и Шуйский.
И внешне-то ничего особенного, такой, серая скотинка, иначе и не скажешь.
Что ему нужно, хотела бы я знать.
Все остальные стояли, ждали конца церемонии… уже недолго.
Вот и последний глава юрта поклялся, остальные – потом.
Цесаревич спускается с возвышения, подходит к девушке в платье цвета шампанского и берет ее за руку.
– Батюшка, матушка, благословите…
Лариса Соболянская светится собственным светом. Она и так хорошенькая, но сейчас просто сияет. Светлые волосы, серые умные глаза, хорошая такая улыбка… нет, я ее не помню, но здесь и сейчас выбор одобряю. Хорошая девочка.