Она была права. Чак Кранц появился в парадных окнах каждого дома на Ферн Лейн. Марти обернулся и увидел дугу из лиц Кранца, растянувшуюся по всей главной улице позади него. Дюжины Чаков, может, сотни. Тысячи, если этот феномен проявился по всему городу.
— Давай домой, — сказал Марти, больше не улыбаясь. — Иди домой к маме и папе, кукла. Сейчас же.
Она укатила прочь, её ролики загрохотали по тротуару, а волосы развевались позади неё. Он мог видеть красные шорты, а потом девочка исчезла в сгущающихся сумерках.
Марти быстро зашаг в том же направлении под наблюдением улыбающегося лица Чарльза «Чака» Кранца в каждом окне. Чака, в его белой рубашке и чёрном галстуке. Было такое ощущение, будто за тобой наблюдает орда призраков-клонов. Марти был рад, что сейчас не видно луны; что если лицо Чака появится и там? И как, интересно, он тогда справится с этим?
Он добрался до дома номер 13. Остаток пути до маленького двухкомнатного бунгало Фелиции он пробежал, взлетел по парадной аллее и стал барабанить в дверь. Он ждал, и неожиданно к нему пришла уверенность, что Фелиция, должно быть, ещё в больнице, может, работает в двойную смену, но затем он услышал её шаги. Дверь открылась. Она держала свечу. Огонёк слегка освещал нижнюю часть её перепуганного лица.
— Марти, слава Богу. Ты их видел?
— Да, — этот парень появился и на её парадном окне. Чак. Улыбающийся. Выглядевший, как самый заурядный бухгалтер на свете. Человек, который и мухи не обидит.
— Они просто начали… появляться!
— Знаю. Я видел.
— Это только здесь?
— Думаю, такое происходит везде. Я думаю, это почти…
Она обняла его, затащила внутрь, и он был рад, что Фелиция не дала ему договорить. Сказать ещё одно последнее слово: конец.
2
Дуглас Битон, доцент кафедры философии на Факультете Философии и Религии колледжа в Итаке, сидит в больничной палате, ждёт, когда умрёт его шурин. Слышно только устойчивое бип… бип… бип кардиомонитора и медленная затруднённая одышка Чака. Большинство оборудования выключено.
— Дядь.
Даг оборачивается и видит Брайана, стоявшего в дверях, всё ещё одетого в школьную форму и с рюкзаком.
— Ты решил прийти со школы пораньше? — спрашивает Даг.
— Я отпросился. Мама написала мне сообщение, что позволит им отключить аппараты. Они это сделали?
— Да.
— Когда?
— Час назад.
— Где сейчас мама?
— В часовне на первом этаже. Молится за его душу.
И, вероятно, молится о том, что поступила правильно, думает Даг. Потому что, даже если священник уверяет вас, что — да, всё в порядке, позвольте Богу позаботиться об остальном, — всё равно это кажется неправильным.