Дэвид зажег фитили, пока Мария накладывала чили Стелле и передавала ложку Бонни. Айона, вероятно, почувствовала холодность хозяйки, однако не подала вида, проявив такую деликатность и мудрость, которых не было у его жены.
Откупорив вино, Дэвид понюхал пробку, хотя понятия не имел, каким должен быть аромат. Когда он поставил бутылку на стол, Айона схватила ее и налила себе полный бокал.
Краем глаза он заметил пристальный взгляд Марии. Бонни тоже во все глаза уставилась на бокал подруги. Дэвид собирался уже сказать Бонни, что она тоже может попробовать капельку, если захочет, но удержался, не желая подчеркивать разницу девочек в их возрасте.
Дэвид с удовольствием жевал стейк, когда Мария с требовательной интонацией в голосе вдруг спросила через весь стол:
– Скажи нам, Айона, где ты жила до того, как приехала на Эвергрин?
Господи, она опять за свое!
Чтобы разрядить атмосферу, Дэвид решил в этот раз подыграть жене:
– Мария права, мы совсем ничего не знаем о твоей семье.
Он ласково улыбнулся. Кожа на шее Айоны из розовой стала почти красной.
– С пяти лет я много переезжала с матерью, – коротко ответила она.
– Как путешественники? – вставила Стелла.
– Вроде того.
– А вы жили в домах?
– Конечно, в домах, где же еще, – отрезала Мария, не сводя взгляда с Айоны. Дэвид ощутил невероятную неловкость от направления, которое принял разговор.
– Многие путешественники живут в фургонах, – не присмирев, продолжала Стелла.
– Да, мы жили в доме, но ничего подобного тому, что есть у вас, там не было, – повернулась к ней Айона. – Ничего такого прекрасного, как то, в чем выросла ты с братом и сестрой.
Дэвид искоса поглядел на гостью. В голосе Айоны отчетливо слышались зависть и ревность, но, с другой стороны, нетрудно было понять почему.
– Мы жили в домах гораздо хуже этого, – продолжала Айона.
– Твоя мама не скучала, когда ты переехала сюда? – спросила Стелла. Айона громко расхохоталась. Бонни резко выпрямила спину и сидела очень напряженно, и только ее руки двигались, пытаясь поддеть вилкой горошек, который все рассыпался.
– Не думаю, чтобы она по мне скучала, – отсмеявшись, с улыбкой произнесла Айона, и Дэвиду показалось, что улыбка плохо вяжется со смыслом слов. – Моя мать не была, что называется, хорошей женщиной. Она совершала поступки, которые тебе и не снились.
– Да? – Глаза у Стеллы расширились, и Дэвид решил вмешаться, пока девушка не сказала что-нибудь не подходящее для детских ушей.
– А откуда ты родом? – спросил он.
Наступила пауза, и он молча ждал ответа, борясь со странным нехорошим предчувствием.