– Ты-то, полевичка, что разгулялась? Иди на поле, без тебя ржи скучно.
Та улепетывала. Ярилка снова вскочил. Ветки дернулись, хлестнули по лицу.
– Чтоб тебя подняло и понесло на дерево!
Вот началось, повело.
Земля раскрывалась. Скоро и деревья начнут плясать. Пошло колдовство. Надо пойти предупредить Добриту, пора. Ох, разрази меня Перун, всякая сила вылезает.
Ну да, сейчас земля как разомкнется, разойдется, полезут травы да цветы, русалки будут свивать их, а кикиморы запляшут на болотах, начнут стучать, свистеть…
То-то по земле пойдет потеха…
Когда он вернулся, в селе все его слушали с радостью.
Бортята подмигнул старику:
– Пора, Добрита, травы собирать к Великому празднику.
* * *
Накануне Великого весеннего праздника старик вошел в лес. И засверкал весь мир подлунный такой несбыточной красой. Шел он, чтобы не спугнуть чуда, тихо и осторожно. Разные травы сплетались под ногами, как нити человеческих судеб. Кто знает, может, сама Мокошь переплетает и травы, как жизни. Вот золотистая трава зрелости, она прибавит настою пряную горечь. Голубой огонек фиалки, беспечный, как сама молодость, – старик набрал уже много растений в ту чашу, которую выпьют на весеннем празднике. Вдруг остановился и тревожно оглянулся… Лес был добрым. Не слышно было предостерегающих звериных голосов. И тогда он осторожно прошел несколько шагов вперед, поклонился земле, попросил у нее прощения и быстро и бережно стал разрывать ее мягкую черную грудь. Глаза и чувства не обманули его. Он выкопал тот корень и положил к другим травам.
* * *
Утром на вершину Ярилиной горки собрались и стар и мал. Бортник стремительно вошел в середину круга торжественно, в благоговейном молчании стоявших людей, на мгновение замер, держа в правой руке чашу, наполненную золотисто-крепким медом, и медленно пропел:
– Возблагодарим тех,
Кто прогнал холода, возвратил нам весну,
Осветил поля и луга, покрыл листвой леса.
Зажглись светло звезды.
И мед падает со звезд на цветы, а потом соберут его пчелы.
И мы пьем этот свет звезд, силу трав, дыханье цветов.
Все дано нам.
Радуйтесь!
Пропев это, он схватил зубами чашу и, не касаясь ее руками, выпил мед, а пустую чашу перекинул через голову. Она со звоном покатилась по склону.
И вслед за ним все побежали к кадкам с медом, где парни разливали золотистый хмельной напиток, весело бегущий по жилам, чтобы как в деревьях бежит сок жизни, так и в людях бурлил он.
Ярилка хлопнул бортника по плечу:
– Молодец, ох и наварил меду!
– Тебе спасибо, что помог собрать росу медвяную, не пролить ни одной ее капли.