Отец Джейн и «его королевское высочество принц Уэльский» также соседствуют на страницах бухгалтерской книги мебельного склада Ринга в Бейзингстоке. Клерк мистера Ринга записал тучного принца Уэльского (Prince of Wales) в бухгалтерской книге фирмы как «Prince of Whales» (в переводе с английского whale – кит); крамольные намеки на чрезмерную толщину принца нашли отражение и в карикатурах того времени. Остины из Хэмпшира не благоговели перед королевской семьей, а принц лишился их уважения из-за аморального поведения и разгульной жизни. Объектом для насмешек он стал также благодаря своей полногрудой любовнице, леди Конингем; говорили, что «у нее в голове нет ни одной мысли, она не в состоянии связать двух слов, а все, что у нее есть, – это рука, чтобы принимать жемчуг и бриллианты, и огромный бюст, чтобы носить их». Однажды Джейн пошутила, что новая мода делает ее полногрудой, «похожей на леди Конингем», к чему, разумеется, «все стремятся».
Принц-регент жил во дворце, прекрасно подходящем для такого либертина. Построенный в 1780–1790-х годах Генри Холландом в величественном стиле французского классицизма, Карлтон-хаус часто служил олицетворением нового стиля Регентства, завоевавшего Англию в зрелые годы Джейн Остин.
Вероятно, для визита во дворец Джейн снова взяла карету Генри; она приехала со стороны Пэлл-Мэлл и миновала ряд высоких колонн, отделявших двор Карлтон-хауса от дороги. На воротах стояли часовые, ограждавшие принца от многочисленных разгневанных кредиторов. Карета пересекла двор и остановилась под просторным коринфским портиком. Здесь Джейн встречал исполненный собственной важности библиотекарь принца, доктор Кларк, готовый провести ее в зал, облицованный зеленым гранитом.
Помещения, которые увидела Джейн, больше не отражали сдержанный и утонченный вкус Холланда. На рубеже девятнадцатого века принц расстался со своим архитектором и избавился от большинства созданных им великолепных интерьеров, заменив их дешевым шиком. Работы Холланда передавали сдержанный дух классицизма. Кое-что сохранилось – например, роскошная лестница, по которой теперь поднималась Джейн, – но остальное подверглось переделке. Холланда сменил торговец картинами по имени Уолш Портер; после него был архитектор Джеймс Уайетт, затем его соперник Джон Нэш, а затем замелькала череда безликих архитектурных советников.
Принц постоянно менял мнение относительно мебели, обивки и даже архитектурной отделки: например, в Розовой гостиной в 1784–1819 годах камин переделывали четыре раза. За это время шелковая обивка мебели успела смениться с лимонно-желтой на зеленую, потом на малиновую, а ко времени визита Джейн стала синей. На протяжении следующих десяти лет принц купил для гостиной сначала золотую тафту, а потом зеленый шелк, но передумал раньше, чем их успели использовать; в конечном итоге зеленым шелком украсили Королевский павильон в Брайтоне. Один из гостей Карлтон-хауса был впечатлен «красотой старинных китайских ваз, золотой бахромы, драпировок из дамастной ткани, хрустальных люстр и других изящных вещей».