Новохристиане оказались лишенными связи с народными массами, и интерес к ним начал ослабевать. Св. Владимир (а именно так к тому времени стали именовать В. Ульянова, чему немало способствовали судебные преследования, приближающие Мессию к великомученичеству) писал: «Террор загнал новых христиан в подполье. Но в самом поражении кроются зерна будущей победы. Религиозная Россия не могла не осудить царизм за его гонения служителей Церкви и не отдать новохристианам своей любви, ведь именно новохристиане несли в мир постулаты гуманизма и общечеловеческого добра»[11].
Резко высказывались против гонений на новохристиан известнейшие российские писатели М. Арцыбашев, А. Амфитеатров, В. Короленко, А. Чехов. Надо сказать, что в тот период российская интеллигенция охотно предоставляла свои квартиры для нелегальных молитвенных собраний новохристиан, оказывала помощь «странникам» и участвовала в нелегальной доставке в Россию новохристианской литературы. Неожиданную поддержку новохристианство получило от католической церкви[12]. Святейший папа в энциклике «De profundis» в 1911 году писал, обращаясь к своей весьма многочисленной пастве: «Нельзя запретить веру, как нельзя запретить саму жизнь. Вера едина человеческому дыханию, нельзя отнять у человека его чувства, его мысли, его любовь к Отцу Небесному, не сделав человека несчастным.
Дело верующих — как им обустроить мир, в котором они живут. И если в центре этого мира будет Бог, которому мы поклоняемся и которого единственно любим, то, несомненно, священники вправе руководить таким миром…»
У Короленко мы находим: «Хоругви и светлые образы святых, проповеди добрых истин и совести несли в народ новые христиане, в то время как царизм мог противопоставить духовно близким народу христианским заповедям лишь грубый нажим contra bonos mores, рождающий общую ненависть и нетерпимость к властям предержащим»[13].
Царизм усиливал борьбу с новохристианством. В тюрьмы были брошены многие новохристианские священники. Именно в то время были осуждены Кифа (И. В. Джугашвили), Камо (С. А. Тер-Петросян) и другие новохристиане, добывавшие на содержание партии подаяния у храмов и в общественных местах. Отрицая насилие (о. Дидим, в миру Красин), юродивые партии находили средства в сборах милостыни. Милостыню — вот что искал Камо у Ереванского банка, и только преступная нацеленность несправедливого царского суда позволила осудить на тюрьмы и ссылки целую группу мирных юродивых и попрошаек как вооруженных экспроприаторов.
Лидеры новохристианского движения вынуждены были эмигрировать. Власти же беспринципно обвинили отцов новохристианской церкви в связях с мировым масонством, чему немало способствовала принадлежность многих лидеров новохристианства к малому и вечно гонимому народу.