Нерадивый ученик Недельки, «дитятич» — то есть приемный сын, как называл его сам старик, — дрых где-то в сарае и не показывался. А сам Неделька, занявший на время отсутствия хозяев господский покой, явился вскоре и предстал на пороге, также со свечой в руке. Еще издали начал кланяться и трясти головой, а сам посмеивался в бороду и глаза у него поблескивали озорно.
— Что, дед, не ожидал увидеть нас так скоро? — спросил Флор, обнимая старого скомороха.
— Не ожидал, — смеялся Неделька, чуть отворачивая лицо, чтобы от него не так несло сивухой.
— Ай-ай, — укорил его Флор, — ты ведь тут без нас пьянствовал!
— Был грех, — не стал отпираться Неделька. — Скучно уж очень, Флорушка. Все ли целы? — спохватился он и поднял свечу повыше.
— Все целы, — улыбнулся и Лавр и выступил вперед. — Вернулись вот.
— Нашли весло? — понизив голос, спросил Неделька.
— И весло нашли, и отца, — сказал Лавр. — Только упустили — обоих… Теперь уж навсегда. Только на том свете и свидимся.
Неделька быстро закрестился, замелькала загорелая рука, чертя крест на груди, лицо сделалось испуганное.
— Ладно тебе, — сказал Флор, подталкивая Недельку к дверям. — Дай войти. Или погром у тебя там?
— Да нет, — забормотал старик. — Никакого разгрома нет… Так, немного выпили…
— С кем гулял?
— Ну, с разными людьми, — нехотя сказал старик. — По старому обычаю приветил. Шли мимо, перехожие. Песни пели, просили корку хлеба. Как не пустить?
— Они что, до сих пор в доме? — продолжал спрашивать Флор.
Неделька пригорюнился, но тотчас же и приободрился, голову вскинул.
— А ты меня не ругай, Флорушка! — попросил он. — Мало ли что с человеком может случиться. Эти-то, перехожие, ладно песни пели и по-доброму просились переночевать. Разве такое возможно, чтобы отказать человеку? А, Лаврушка?
Лаврентий помалкивал, но улыбаться перестал и поглядывал на старика испытующе. Неделька что-то скрывал. И очень хотел, чтобы молодые хозяева, «медвежата», до правды не докопались. Может, и действительно — незачем это, до правды докапываться. Ну, пригласил к себе старик каких-то мимохожих скоморохов, угостил их из хозяйских запасов — так ведь завтра они уйдут, и больше никто о них не вспомнит.
— Да ладно тебе мяться, — сказал Флор решительно. — Пусти в дом-то. Растопырился на пороге, хозяев не пускает.
— Я все приберу, — засуетился старик, отступая по крыльцу все дальше в дом. — Я завтра же все налажу…
Спотыкаясь в темноте о лежащие вповалку тела — гостей Неделька нагнал полон дом, где только набрал столько дармоедов! — все пятеро путешественников поднялись в светелку. Натальина комнатка тоже не осталась нетронутой — там ночевали три или четыре странницы в черных платках, похожие на мокрых галок.