Кроуфилд, однако, заметил и подал команду. Русского «пилота» вместе со спасенным моряком подняли на борт.
Парня сразу спустили в трюм. Если корабль получит пробоину, то он погибнет первым. Но кто сказал, что «Екатерина» даст течь? Ей приходилось выбираться из переделок и похуже. А на палубе пострадавшего может смыть волной.
Бражников первым делом нашел на поясе у капитана фляжку с водкой, самовольно забрал ее и сделал огромный глоток.
— Я от водки злее становлюсь, — сообщил он зачем-то. — И умнее.
Кроуфилд не ответил, однако бросил на «пилота» непонятный взгляд. Не то восхищенный, не то злой. Ну, ничего. Лишь бы из шторма выбраться — а там разберёмся, решил Тимофей Бражников. И только вечером смысл этого взгляда разъяснил ему сам Кроуфилд.
— Я нанимал «пилота» для того, чтобы «пилот» вел мой корабль, — медленно, сохраняя полное внешнее спокойствие цедил англичанин. — Не для того, чтобы он сигал, как вы, русские, говорите, за борт. Вытащить упавшего матроса мог любой другой матрос. А заменить «пилота» любой другой матрос не может. Это понятно?
— О, — произнес Бражников, имитируя любимую интонацию судовладельца, — это вполне понятно. Только пока мы, басурмане, соображали, парень бы утоп. Он вон как по башке получил! Нахлебался бы водицы — и того, ищи его потом на дне морском. Жалко, крещеная же душа. Хоть и басурман, — добавил Бражников торопливо.
Кроуфилд щурился, словно хотел скрыть теплый, благодарный взгляд, которым смотрел на своего «пилота». Повреждения на корабле оказались значительными. Прежде всего требовалось починить руль. Англичанин ругался самыми страшными, с его точки зрения, словами, вроде «кровь Господня», когда увидел поломку.
— Тут должон быть остров, — сообщил Бражников.
— О, я так не думаю, — с полным самообладанием возражал ему Кроуфилд. — Я думаю, что тут нет никакого острова. Надлежит идти к берегу, а это небезопасно, потому что «Екатерина» плохо слушается руля.
— Вообще не слушается, руля-то нет, — с грубой, неприятной прямотой заявил Бражников. — Слушай меня, Крофилд. Есть тут поблизости остров.
— О, я думаю, имеется возможность разрешить этот спор, — невозмутимо отозвался Кроуфилд. — Я принесу мою карту. Она стоила целую кучу денег. На ней отмечены все острова. Мы можем смотреть, находится ли твой остров поблизости или же нет!
И он скрылся в каюте.
Тимофей Бражников, пользуясь перерывом, влил в себя остатки капитанской водки. Морячок, вытащенный им из воды, уже пришел в себя и теперь лежал на палубе с перевязанной головой, туповато глядел на своего спасителя, словно плохо фокусировал зрение. Тимофей поболтал почти пустой фляжкой у того перед носом.