Сталь и огонь. Полет и бесконечное падение на пути к поставленной цели.
В завершение танца мы опустились перед Брионом, прогнулись в спине, так, чтобы сабли остались лежать на наших обнаженных животах.
— Примите от нас в дар это оружие, — произнесла Лейла.
— Пусть сабли, прогретые теплом наших тел, будут вашим оберегом, — добавила я.
Брион шумно выдохнул и принял дар. Уложил их на кресло, а после подал нам с Лейлой руки и помог подняться. Лично накинул на плечи покрывала из плотного бархата и прошептал:
— Клянусь, этот день рождения самый лучший в моей жизни!
Сразу после нас выступала Интерия. Казалось бы, удивить Бриона после нашего выступления невозможно. Любое представление могло показаться бледным на фоне воистину зажигательного и опасного танца с саблями.
И все же Интерии удалось поразить короля.
Она вновь читала стихи собственного сочинения. На этот раз не пыталась сорвать с губ Бриона поцелуй и даже не проявляла презрения к соперницам. Но явно подготовилась основательно.
В зал для выступлений вплыла в черной, как сама ночь, мантии. Алая бархотка, украшенная драгоценными камнями, скрывала тонкую шею. Глаза горели неистовым пламенем. Упрямо вздернутый подбородок и плотно сжатые губы говорили о решимости.
Уж конечно, это одно из финальных испытаний. Невест становится все меньше, и каждая мечтает стать единственной.
— Что же вы приготовили в подарок? — спросил Брион, одаривая Интерию улыбкой. — Дайте угадаю — будете показывать фокусы?
Она покачала головой, позволяя капюшону сползти с головы. Убранные в высокую прическу волосы отливали жемчугом. Что-то необычное сегодня было в поведении Интерии. Никогда прежде мы не видели ее такой строгой, сосредоточенной. Будто прежде она играла чужую роль, а сегодня вдруг сняла маску.
Или наоборот?..
— Никаких фокусов, Ваше Величество, — отозвалась Интерия и поклонилась. — Только чистая правда. Я прочту вам стихи собственного сочинения. Надеюсь, они тронут ваше сердце.
Говорила она вдохновенно. Но не о любви, как все предположили. В ее словах слышались отголоски чего-то большего. Интерия походила на одержимую. Особенно мне запомнилось одно четверостишие:
«Средь мрака предрассудков и страданья
Зажжется новая прекрасная звезда!
Спалит дотла все прежние терзанья,
Согреет души и спасет тела…»
Мне показалось, что в этом откровении содержится какой-то тайный смысл. Но известен он только Интерии. Или это всего лишь искусно разыгранный спектакль? Попытка показаться глубже, интереснее, чем Интерия есть на самом деле?
И Брион Великолепный заглотил наживку. Философ и поэт, он не мог не отреагировать на подобное выступление. Поаплодировал невесте и признался: