– Я так глупа в твоих глазах… И так полна зла, что боюсь спалить не только Ард, но и весь Валмир, – тихо проговорила она, роняя ненавистный свиток на пол.
Поддаваясь неожиданному порыву, Кристиан вновь привлек ее к себе, сильнее смыкая кольцо рук и чувствуя, как его рубашка намокала от слез. Ванда ненавидела его и при этом плакала, безотчетно прижимаясь щекой к груди. Сердце глухо стучало, наверняка выдавая девчонке его смятение.
– Почему отец так поступил со мной? – Она вздрогнула в его руках. – Почему отдал меня тебе?
– Ванда… – Кристиан склонил голову, встречаясь с ее глазами, окруженными мокрыми ресницами, в которых уже зажигались опасные золотые искры.
– Потому что ты некромант? Он сделал это в надежде, что ты выпьешь меня до дна? Что лишишь силы и оставишь послушной куклой в своем замке? Такую участь пожелал мне отец?
– Я не нуждаюсь в послушных куклах. И не пью кровь юных дев. Предпочитаю вино. – Рэйван вполсилы встряхнул ее за плечи, вынуждая немного прийти в себя и слушать его. – Мне неведомы мысли Фемира Синхелма. Но я в такой же отвратительной ситуации, как и ты.
Ванда глядела на него, как загнанный зверек. Она сминала рукава его куртки, явно прикидывая, как дать деру. Кристиан сильнее сжал пальцы на ее плечах, удерживая на месте и давая понять, что никуда не денется, пока разговор не будет закончен.
– Нет ничего общего в наших ситуациях, – заявила Ванда, чувствуя, что дыхание снова сбивается.
Нет, больше плакать она не станет. Боги, сколько раз обещала себе это? Какая же она жалкая.
– Ты можешь жениться на любой.
– Что поделать, единственной, кого желал бы видеть своей женой, я противен до дрожи, – негромко отозвался Кристиан.
Он подавил желание коснуться ее лица и убрать блестящую прядь, падавшую на глаза.
– Как же я ее понимаю, – приподняла подбородок Ванда.
Мало того что сумасшедший дед прочил ему в жены Дель, так, оказывается, у Рэйвана еще и некая тайная симпатия имелась. Она в этой толпе невест совершенно лишняя. Совершенно.
– Понимаешь? – Взгляд некроманта потемнел.
Он привлек Ванду ближе, не давая отстраниться.
– Понимаю.
Ванда собралась сбросить его руки со своих плеч. Но, вспоминая о серебряном шитье на рукавах платья, таком колючем, совсем не к месту вспомнила и о обожженных ладонях Рэйвана. Если она дернется сильнее, он опять растревожит свои раны… Почему сейчас думает об этом?
– Значит, я совершенно непривлекателен для тебя?
– Ты слишком красив, – бросила ему Ванда, как страшное обвинение.
Рэйван удивленно приподнял брови.
– Выходит, я стар для тебя?
– Я знаю, что тебе двадцать шесть. Ты молод и полон сил. – Она продолжала засыпать его гневными комплиментами. – Ты отвратительно красив и молод. А еще самонадеян и…