Зря почтенный Чжанчол так считал. Любое происшествие с участием Алекса всегда привлекало внимание Мирамо. А присутствовавший при разговоре с ключником мальчишка не стал держать язык за зубами.
Чжанчол со слугами перетряхивали старую одежду, когда в кладовую вошел старший соратник. Повинуясь движению бровей воина, парни быстро выскочили во двор.
– Это правда, что Алекс считает лучше тебя?
Прямой вопрос требовал прямого ответа.
– Очень похоже, Мирамо-сей, – поклонился ключник.
– Как такое может быть?
Чжанчол задумался. Он прожил уже достаточно и пользовался безграничным доверием господина, но оставался всего лишь слугой.
– Его научили, Мирамо-сей, – осторожно ответил ключник. – Счет необходим купцам или мастеровым.
– Каким мастеровым?
– Например, строителям, или корабелам, или аптекарям, даже оружейникам.
Мирамо вышел. Похоже, этот Алекс не может быть благородным человеком. Это радовало.
А вот об утренних тренировках Алекса не узнал никто. Соратник Кирибуцо после недолгого размышления решил не отвлекать начальство по пустякам. Более того, на следующее утро он как бы случайно вновь оказался на заднем дворе. Глядя на ее прыжки, воин сказал:
– На состязаниях простолюдинов запрещены удары.
– Не расскажешь ли, мой господин, о правилах борьбы?
Воин фыркнул.
– Вот еще. С чего бы мне знать о драках простолюдинов! Слышал только, что победителем считается тот, кто уложит противника на спину и удержит десять ударов сердца.
– Спасибо, Кирибуцо-сей, – послышалось вслед уходящему соратнику.
Александре все больше и больше нравилось работать на конюшне. Она уже не путала попону с подпругой, а уздечку со стременами. Алекс совсем перестала бояться этих больших, но таких добрых животных. Были, конечно, и среди них свои индивиды. Жеребец старшего соратника несколько раз пытался ее укусить. Один раз это ему даже удалось. Конюх перевязал рану относительно чистой тряпицей и посоветовал с конем не церемониться. Пара ударов по бурому лбу с белым пятнышком помогли наладить конструктивные взаимоотношения.
А главное, Александра распространяла вокруг себя настолько устойчивый лошадиный аромат, что нездоровый интерес к ней со стороны служанок улетучился начисто.
«Имидж ничто, запах все!» – гордо подумала Алекс, когда Пина убежала от нее, зажимая пальцами нос.
– Ты бы хоть одежду постирал, – проворчала более запахоустойчивая кухарка, передавая ему еду для конюха.
– Не господа – потерпим, – гордо ответила Александра.
Когда Гатомо с воспитанницей собрались ехать в город во второй раз, именно Александра запрягала лошадей, не вызвав уже никаких нареканий со стороны Андака.