Сегодня неподалёку от аптеки Фёдор Иванович неожиданно встретил на улице знакомого сельского фельдшера Николаева. Видом своим и одеждой тот сейчас ничем не отличался от простого деревенского жителя. Одет он был в старый кожушок, в барашковую шапку-ушанку, на ногах запыленные стоптанные сапоги, за спиной у него висела тощая котомка.
— Николай Николаевич! — воскликнул обрадованный доктор Бушуев.
— Фёдор Иванович! Здравствуйте! — отозвался фельдшер.
Они обменялись крепкими рукопожатиями и удивлённо рассматривали друг друга. Нет, не ожидали они этой встречи.
— Какими судьбами, Николай Николаевич? — спросил доктор.
— Да вот пришёл в город обменять шило на мыло, — улыбнулся фельдшер.
— Давай-ка присядем, друг мой, — предложил Фёдор Иванович и, не дожидаясь согласия, подхватил Николаева под руку и повёл его в ближайший скверик.
Хирург Бушуев когда-то часто ездил в большое отдалённое село на фельдшерский пункт к Николаеву для консультаций, и до сих пор помнились ему эти поездки. Николай Николаевич был хлебосольным, широкой души человеком.
Обычно после всех медицинских дел фельдшер запрягал быструю лошадку и увозил доктора, как он выражался, на лоно природы — в луга, на колхозную пасеку. Там они рыбачили, выпивали по доброму стакану крепкой домашней вишневки, закусывая душистым медом. В одно лето Фёдор Иванович уговорил жену провести отпуск у Николаева. Лиза сперва возражала, а потом нахвалиться не могла и лугом, и речкой, и ночными кострами на берегу. А как доволен был малыш Филька, сколько было радости и крика, когда он впервые сам поймал удочкой крохотную рыбёшку. А какую Николаев уху варил — объедение и только!
Всякий раз, когда фельдшер по делам бывал в городе, он непременно заходил домой к Бушуевым, чтобы проведать своего друга Филиппа Фёдоровича, как называл он Фильку, и малыш всегда радовался встрече с дядей Колей, потому что дядя Коля щедро баловал его гостинцами.
Сейчас доктор и фельдшер присели в безлюдном скверике на скамейку, усыпанную желтой листвой.
— Значит, и ты эвакуироваться не успел, — сочувственно сказал Фёдор Иванович.
— Как видите, не успел, — вздохнул Николаев.
— А как живешь? Что поделываешь?
— Работаю потихоньку. Наше дело такое — больные всегда найдутся.
— Скверное наше дело, Николаи Николаевич, — сказал доктор. — Я, например, не думал, не гадал, что так всё нескладно получится.
— Да ведь оно как говорится: чему быть, того не миновать.
— К покорности призываешь? — Фёдор Иванович огляделся по сторонам и, склонившись к самому уху собеседника, осторожно спросил: — Ты лучше скажи мне — про партизан ничего не слышал? Говорят, есть они в ваших лесах.