От толпы отделился мужчина и направился к корове. Лет сорока, с седыми волосами, подстриженными в стиле стрижки «маллет»>1, если бы он не лысел. Мужчина шел, слегка прихрамывая, подволакивая левую ногу. На нем были черные джинсы, черная футболка, серая фланелевая рубашка и винтовка «Ремингтон». С того места, где стоял Уильям, она выглядела как 7400-я, но ему нужно было посмотреть поближе, чтобы быть уверенным.
Мужчина остановился в паре футов от Уильяма и оглядел его. Уильям вздернул подбородок и посмотрел на мужчину в упор. Незнакомец показался ему человеком предприимчивым. Таким, что перережет тебе горло за коробку салфеток в сумке, пока ты спишь.
Мужчина повернулся к женщине, окинул ее долгим взглядом и сплюнул.
— Вы здесь из-за Грани?
— Да, — ответил Уильям.
Женщина кивнула.
Что ж, он проведет следующие несколько дней в компании этой очаровательной вони. Могло быть хуже. По крайней мере, от нее не воняло рвотой.
— Меня зовут Верн. Следуйте за мной.
Верн, прихрамывая, направился от места встречи в кусты. Бродяжка последовала за ним. Уильям взвалил рюкзак на плечо и пошел за ними.
Они пробирались через кустарник минут двадцать, когда он не почувствовал границу. Волосы у него на затылке встали дыбом.
Верн обернулся.
— Значит так. Здесь мы делаем переход и входим в Грань. Если умрете при переходе — это ваша проблема. Не рассчитывайте на искусственное дыхание и прочее дерьмо. Если вы пройдете через границу, нам предстоит двухдневное путешествие по болотам. Вы оба заплатили половину. Вторая половина должна быть готова, когда мы доберемся до Сиктри. Если вы доставите мне какие-нибудь неприятности, я пристрелю вашу задницу и вообще не буду беспокоиться об этом. Если вы передумаете и захотите сойти с лодки, то очутитесь в болоте. Я не собираюсь возвращаться и не собираюсь возвращать деньги. Нам все ясно?
— Достаточно ясно, — сказал Уильям.
Женщина кивнула.
Верн скорчил ей гримасу.
— Ты немая, что ли? Не бери в голову, это не мое дело.
Он повернулся и шагнул на границу. Ну вот. Уильям напрягся от нахлынувшей боли и последовал следом.
Через тридцать секунд мучительной агонии все трое, согнувшись пополам, пытались отдышаться.
Уильям выпрямился первым, потом Верн. Женщина стояла, согнувшись, втягивая воздух маленькими болезненными глотками. Верн направился сквозь кустарник туда, где шум бегущей воды возвестил о появлении ручья.
Бродяжка не двинулась. Слишком много магии было в ее крови.
— Отошла? — спросил Уильям.
Она со стоном выпрямилась, протиснулась мимо него, и последовала за Верном.