— Вы расселись здесь, чтобы следить за мной из окна?
— Нет, вовсе нет. Просто случайность. Заметил краем глаза, как вы с дамой направились к этой скамейке. Непредвиденно, но удачно. Все в порядке. Если бы не я наблюдал за вами, нашлись бы другие наблюдатели.
Моррисон затаил дыхание, собираясь с мыслями и намереваясь задать вопрос, не уязвляющий его самолюбия в данной ситуации.
— И все-таки кто вы?
Человек улыбнулся, достал из внутреннего кармана пиджака бумажник и, открывая, произнес:
— Сигнатура, голограмма, отпечатки пальцев, запись голоса.
Моррисон перевел взгляд с голограммы на улыбающееся лицо. Голограмма тоже улыбалась.
— Хорошо, вы из службы безопасности. Но даже это не дает вам права врываться в мое жилище. Меня всегда можно найти. Вы могли бы вызвать меня или постучаться, прежде чем входить сюда.
— По правде говоря, вы правы. Но я думал, самое лучшее — встретиться с вами как можно незаметнее. Кроме того, я уповал на старое знакомство.
— Какое еще старое знакомство?
— Два года назад. Разве не помните? Международная конференция в Майами? Вы выступали с научным докладом, тогда еще возникли неприятности из-за него…
— Помню. Помню доклад. Но вас не припоминаю.
— Возможно. Здесь нет ничего удивительного. Мы познакомились позже. Я обратился к вам с вопросами. И мы даже немного выпили вместе.
— Не считаю это старым знакомством. Фрэнсис Родано?
— Да, это мое имя. Вы даже правильно его произнесли. Ударение на втором слоге. Долгое «а». По-видимому, ваша память работает на уровне подсознания.
— Нет, не помню я вас. Просто прочел имя на удостоверении личности.
— Хотелось бы официально поговорить с вами.
— Похоже, сегодня все жаждут поговорить со мной. О чем?
— О вашей работе.
— Вы нейрофизик? — поддел его доктор.
— Вам известно, что нет. Моя основная специальность — славянские языки, а вторая — экономика.
— О чем же мы поведем разговор? Я хуже вас владею русским, к тому же ничего не смыслю в экономике.
— Мы можем поговорить о вашей работе. О той, которой вы занимались два года назад. Ну почему вы не присядете? Это ваша комната, я не отбираю ее у вас, поверьте. Если хотите сесть в кресло, с удовольствием уступлю.
Моррисон присел на кровать.
— Давайте покончим с этим. Что вы хотите знать о моей работе?
— То же самое, что и два года назад. Как вы считаете, есть ли в человеческом мозге особый отдел, ответственный за творчество?
— Не совсем так. Его нельзя выделить обычным путем. Это сеть, состоящая из нейронов. Да, я думаю, что-то в этом роде. Трудность в том, что никто не знает точно, что это и где расположено.