— Рано, — согласился главарь пиратов.
Брой, кажется, его звали. Я молча поглядел на корабль, а потом повернулся к Мираэль и дотронулся пальцем до кончика её носа.
— Ты как?
— Живая, — тихо ответила девушка.
— Это хорошо. Морской бой долгая штука. Лишь абордажная схватка скоротечна. Но мы её не допустим.
Я снова поглядел на боевой корабль, а потом кивнул капитану и послал неслышимый простыми людьми приказ гребцам.
— Лево руля! — хрипло закричал старый мореход и сам побрёл в сторону кормы.
В это же мгновение тридцать шесть неживых гребцов налегли на вёсла, и корабль начал набирать ход.
— Дядя Ир, — часто дыша, спросила Мираэль. — Что происходит?
— Наш единственный шанс — добраться до острова.
— Но мы же разобьёмся о скалы. Может быть, сдадимся? Они выкуп назначат. Папа заплатит за нас обоих.
— Мира, это не просто очередные пираты. Это боевой корабль. И раз он без знамени, то нас не будут брать в плен, дабы не было свидетелей. Их интересует только груз.
Мира прикусила губу, а я потрепал её тёмно-каштановые вьющиеся волосы.
— Всё будет хорошо.
— Гашпадин, — вдруг подала голос Таколя, робко подойдя поближе. — Вы не блошите меня в воду умилать?
Я поглядел в диковинные для наших краёв ярко-зелёные глаза, которые испуганно просили не оставлять её одну, хоть на край света, но не одну, и с усталой усмешкой положил ладонь ей на голову. Северянка зажмурилась, а я запустил пальцы в пряди, пылающие тем же пламенем, что и осенние листья клёна.
— Ну куда же я без своего якоря?
— Я же плохой яколь.
— В тебе тоже должен быть зарыт какой-нибудь талант. Надо его просто откопать и вложить в дело.
Я убрал руку, но рабыня не сразу открыла глаза, словно боясь упустить момент. Её что, не гладили никогда, раз она готова принять это от своего хозяина?
— Держать руль! — заорал капитан, и я оторвал взор от испуганных девчат.
Длинный боевой корабль слишком сильно разогнался, и потому не успевал направить свой таран нам в бок. Бирема была судном длинным, и это сыграло с ней злую шутку. Боевой корабль превосходил любую торговую галеру в скорости, но уступал ей в манёвренности, и круглобокий торгаш ушёл с её пути.
— Держать! — повторился хриплый крик, и мы направились к берегу, а бирема опустила вёсла в воду, останавливая свой бег по серым волнам.
Теперь им предстоит разворот почти на половину окружности, дабы продолжить погоню. Мы выигрываем время для отступления.
— Держать! — всё кричал капитан.
А я глядел на суетящихся на вражеской палубе моряков, торопящихся свернуть ненужные сейчас паруса, но взгляд мой был прикован к фигуре в белой броне и с развевающимся белым плащом, стоящей у самого борта, и вцепившейся в перила руками. Если приглядеться, то можно различить ещё тонкий серебряный ободок, перехватывающий соломенные волосы. Это был рыцарь ордена Белого Пламени, благословенный воин, не боящийся смерти. Жаль, нет у меня с собой тяжёлого арбалета, я бы спесь с него сбил. По сути, такие арбалеты являлись единственным верным средством против рыцарей, почти неуязвимых в ближнем бою.