— Там живет лучший в мире стрелок, — ответил я с улыбкой, — А по совместительству — наш большой друг Ян Крюгер.
— Пфф! — девушка недовольно фыркнула, — А я думала, что Марио лучший в мире!
— Ну, в данный момент точно нет, — субъект обсуждения грустно покачал головой.
Он поднял свою правую руку, давая всем возможность рассмотреть гипс, аккуратно наложенный на ладонь.
— С кем подрался? — поинтересовалась Анжела с легкой заинтересованностью.
— О! Это замечательная в своей глупости и очень поучительная история! — Стрелок умело нагнетал интерес.
— Ну, порадуй нас хоть этим! — Хельга показательно захлопала в ладоши.
Разговор проходил на борту пассажирского дирижабля, за богато накрытым столом. Лететь предстояло еще около часа, заняться всем, кроме Григория, было решительно нечем. Химик же коротал время, читая газету «Вестник Пруссии», не особо прислушиваясь к разговору.
— Иду я вчера, значит, домой, никого не трогаю, — начал Марио, и это уже вызвало усмешки на лицах слушателей, поскольку именно таким образом он начинал все свои замечательные истории.
— Идти оказалось далеко, такси ловить мне было лень, а тут, откуда ни возьмись, остановка омнибусов. Ну я и решил — проедусь общественным транспортом!
— Завораживающая завязка, — Хельга схватилась за щеки с утрированным удивлением.
— Зашел я в омнибус, оплатил проезд, сел, еду, — продолжал Стрелок как ни в чем ни бывало, — И на одной из остановок заходит народ — целая толпа. Набились в салон, как бочки в сельди!
— Ох, а ведь это только присказка! Сказка-то еще и не началась... — Анжела закатила глаза.
— Сижу я, смотрю — рядом стоит девушка. Молодая, симпатичная, вся из себя такая... — Марио помахал руками, показывая какая, — Серьезная! Брючки узкие, пиджачок, короткая стрижка, и, знаете, усталая вся, расстроенная чем-то.
— И?! — подбодрила рассказчика Хельга.
— Ну я встал — садитесь, говорю, девушка! А она мне — с чего это вы мне место уступаете?! Думаете, говорит, если я девушка, то уже постоять не могу?
— Т-а-а-а-к, — протянул я, — Кажется, я начинаю догадываться, чем все кончится.
— Я ей отвечаю: так мол и так, правила вежливости, джентльмены должны уступать места дамам. А она как завопит! Вы решили, мол, что если у меня между ног нет торчащего органа, то я хуже вас! Что, мол, я — неполноценная! И нуждаюсь в постоянной заботе и контроле якобы высшего существа!
Девушки в голос засмеялись, я с трудом сдерживал хохот. Григорий, заинтересовавшись, отложил газету и ждал, чем же закончится рассказ.
— Я к ней со всем почтением — извините, мол, и в мыслях не было вас обидеть! Успокойтесь, говорю, девушка — да куда там! Завопила пуще прежнего! Теперь, кричит, еще и извиняетесь! А стали бы вы извиняться, если бы перед вами стоял мужик?! Ну, я задумался — нет, не стал бы. Да и мужик бы точно не начал нести такую ахинею!