Необходимости в устройстве «слухов» (узких, глубоко заложенных в грунте проходов) в Орешке не было. Островное положение исключало возможность подкопа. Поэтому ссылки некоторых авторов дореволюционного времени на существование подземных ходов, ведущих к Неве, не обоснованы.
Надежность ограждающей водной системы, устойчивость стен, тщательная разработка деталей — все это говорит о большом опыте и прекрасной осведомленности русских зодчих в обороне крепостей.
Но все же один просчет в обороне Орешка был, хотя и не по вине строителей. Быстрое развитие артиллерии, увеличение веса и пробойной силы ядер сделали особенно уязвимой южную стену. Именно Наугольная и несуществующая ныне Подвальная башни с пряслом между ними больше других подвергались разрушению, так как бомбардировка крепости при всех осадах начиналась с островков, расположенных напротив, у левого берега Невы.
Изучая чертежи петровского времени, а затем и присланные из Стокгольма, исследователи установили, что эти башни и стена между ними значительно утолщены. Прикладка камнем велась с внешней стороны, это хорошо видно в натуре. Но снова загадка: кто осуществлял прикладку — шведы или русские, понявшие свои просчеты? Облицовка в этом месте многократно подновлялась, так что судить по внешнему виду трудно.
Пришлось опять обратиться к архивным и литературным источникам. Шведский хронист Е. Тегель, повествовавший о походе Якова Багге к Орешку в 1555 году, поясняя раздумья о выборе места для обстрела крепости, отметил: «А стена в замке против этого острова (Монашеского, или Никольского, где были поставлены орудия шведов) была толщиной в три сажени, о чем рассказали русские пленные». И действительно, это единственный участок, где стена после усиления стала толщиной около 6,5 метра (то есть три сажени), а в других осталась такой же, как была, — 4,5 метра. Форма боевых печур при этом изменилась, а бойницы получились раструбом. Из этого можно сделать вывод, что стену утолщали русские.
Однако, несмотря на утолщение этого участка чуть ли не в полтора раза, он продолжал оставаться самым опасным, и в 1740 году было принято решение не стену укреплять, а срыть все близлежащие островки.
В Центральном государственном историческом архиве хранится «Диспозиция, учиненная для произведения работ при Шлиссельбургской крепости сентября 1 дня 1740 года». В ней записано: «Острова, имеющиеся против крепости в стороне к Шлиссельбургской слободе, на которых при взятии той крепости российские батареи были, надлежит снести, дабы и при самой низкой воде неприятелю для батарей служить не могли».