.
Вряд ли Оттоманской империи, с ее скромными финансовыми возможностями, было по силам организовать работу такого масштаба. В этой связи определенный интерес вызывает относящееся к концу 1916 г. требование Порты к России о переводе турецких военнопленных из Сибири «в более близкие места, где они могли бы быть посещаемы испанскими консулами (Курсив наш — В.П. )»[34]… Вернее, интерес вызывает даже не само требование, а его аргументация, явно продиктованная не сколько гуманитарными целями, сколько стремлением облегчить функционирование то ли испанского дипломатического корпуса, то ли турецкого финансового ведомства.
Сказанное вплотную подводит нас к проблемам взаимодействия властей Российской и Оттоманской империй в целях обеспечения и защиты прав своих подданных. Как видно из комплексного анализа различных источников, последнее отличалось заметной спецификой и, по нашим оценкам, детерминировалось, главным образом, тремя следующими обстоятельствами.
1) Далеко не самыми сильными позициями Порты на международной арене, ее экономической и военно-технической слабостью и откровенно второстепенной ролью среди Центральных держав.
2) Традиционно конфронтационным характером русско-турецких отношений, так или иначе отражавшимся на всех аспектах двухстороннего сотрудничества даже в мирное время, не говоря уже о состоянии войны.
3) Неблагоприятным для Стамбула распределением численности пленников, оказавшихся во власти России и ее врагов. Как видно из Таблицы 3, практически все русские военнопленные (99,77 %) находились в Австро-Венгрии и Германии, тогда как доля турок в составе содержавшихся в нашей стране военнопленных Центральных держав составляла лишь 3,28 %, а их количество почти в 12 раз (!) превышало число русских пленных в Турции.
Полагаем, что названные обстоятельства придали русско-турецкому взаимодействию в рассматриваемой сфере следующие характерные черты.
а) Соотношение данных, представленных в Таблице 3, во многом обусловило ведущую роль Оттоманской империи в ее связях с Россией. Стамбул несравненно чаще выступал с различными инициативами, направленными на взаимное решение гуманитарных проблем военнопленных, либо одновременно всех, либо отдельных их категорий. В то же время он относительно редко поднимал вопросы, касающиеся конкретных лиц.
Российская сторона, в свою очередь, относилась к сотрудничеству с Турцией, в целом, довольно пассивно, поскольку ее основное внимание было приковано к положению соотечественников в Австро-Венгрии и Германии. Вместе с тем, Петроград, как правило, не уклонялся от турецких инициатив и отличался большей активностью там, где речь заходила о персональном обмене отдельными пленниками.