– Дай посмотреть на тебя, chérie. – Изнуренное личико в окружении кудряшек, подвязанных ярко-красной лентой, было почти таким же белым, как ситцевые подушки миссис Катлер. – Чересчур бледная, но такая красивая! Помнишь, как я ругала тебя за натирание губ лепестками герани?.. Кстати, у меня чудесные новости! – Старинное французское кольцо на вытянутой руке Дианы замерцало миллионом радуг, и на щеке Ирмы от улыбки появилась ямочка.
– Дорогая Мадемуазель! Я так рада! Ваш Луи – замечательный мужчина!
– Tiens![15] Уже разгадала мой секрет?
– Нет, милая Диана, я просто знала. Миранда любила говорить, что я догадываюсь головой, а знаю сердцем.
– Ах, Миранда, – вздохнула учительница. – Такая мудрая в свои восемнадцать…
Они опять замолчали, мысленно представив Миранду с ее блестящими волосами, парящую над газоном. Пришла миссис Катлер, которой сразу понравилась изящная французская леди, и принесла клубнику со сливками.
– Дорогая миссис Катлер! Что бы я без нее делала! Фитцхуберты так добры ко мне!
– А симпатичный племянник? – поинтересовалась Мадемуазель. – Он тоже к тебе добр? Такой профиль на снимках в газетах!
Ирма ничего не могла сказать о племяннике, который, как говорили, был еще слишком слаб, чтобы покидать свою комнату.
– Вы забываете, Диана, что я видела Майкла Фитцхуберта лишь единожды и то вдалеке – в день пикника.
– Женщины умеют в мгновенье ока различить то, что им нужно, – заметила Мадемуазель. – Послушай, когда я впервые увидела затылок Луи, то сказала себе: «Диана, это определенно твой мужчина».
Именно в тот момент Майк отдыхал на лежаке на газоне, накрыв длинные ноги тетушкиным пледом. Озеро за покатой лужайкой, усеянное открытыми чашечками лилий, отражало дневной свет, будто натертая до блеска оловянная посуда. Оттуда доносились громкие крики Альберта и мистера Катлера, направлявших плоскодонку через кувшинки в поисках спутавшихся водных сорняков. В светлом голубом небе, которое у Майка всегда будет ассоциироваться с летом в Маседоне, плыли пушистые белые облака на фоне темных вершин соснового бора. Впервые с тех пор, как он слег в постель, Майк почувствовал, что окружающая обстановка ему приятна.
– Вот ты где, Майкл! Наконец-то вышел на свежий воздух! – На веранде появилась миссис Фитцхуберт с зонтиком, подушками и вышивкой наперевес. – Завтра для поднятия настроения к тебе прибудет гостья. Помнишь мисс Энжелу Спрэк из Губернаторского дома?
Племянника, однако, ничуть не заинтересовала личная встреча с этой Спрэк, чьи ноги-кегли и бело-розовое лицо напоминали ему жеманный портрет кисти Рейнольдса, что висел в столовой Хэддингем-Холла.