Услышав шуршание шин по гравию, я даже не стала вставать для того, чтобы удостовериться, что черная машина подъезжает к моему дому.
Я допила чай и поставила чашку с блюдцем в раковину. Подумала о том, что Ира, которая сейчас спит в своей комнате, потом увидит эту чашку с коричневым ободком от чая, поймет, что это чашка, из которой я пила, но меня к тому времени в доме уже не будет.
Услышав звук открывающихся и закрывающихся дверей машины, я встала, пошла в Митину комнату и увидела, что его кровать пуста.
– Вчера вечером он не вернулся домой, – раздался из-за спины голос Иры. Она вошла в Митину комнату и подошла к окну. – На этот раз целых две машины.
Я смотрела, как четверо мужчин курили и спокойно болтали, облокотившись на автомобиль, словно ждали своих подружек. Потом один из них потушил сигарету в одном из моих цветочных горшков. Второй ополоснул руки в ванночке для птиц. Я задернула занавеску и пошла к телефону.
– Одевайся, – сказала я. Ира вышла.
Мои руки дрожали, когда я набирала мамин номер.
– Мама?
– Пришли?
– Да. И к тебе тоже?
– Да.
– Они просто хотят нас запугать.
Нет поводов для волнения.
Вышла Ира, одетая в длинную бежевую юбку и бежевый пиджак. В этот день она выбрала очень консервативный стиль одежды.
– Митя у бабушки? – спросила она.
– А Митя у тебя? – спросила я.
– Пришел вчера поздно. Опять напился. Ему еще рано так много пить…
– Мама.
– Он уже встал. Я сказала ему, чтобы он никуда не уходил.
– Хорошо. Пусть будет дома.
Раздались три громких удара в дверь. Ира схватила меня за руку.
– Мама, я должна идти, мама, – произнесла я в трубку.
Я подошла к входной двери. Ира держалась за мою руку, как маленькая. На пороге стоял мужчина в дорогом плаще и еще четыре человека в дешевых черных костюмах. Они вошли, оставляя грязные следы на доставшемся мне от дедушки азербайджанском ковре.
– Наконец-то мы встретились.
– Проходите, – гостеприимным тоном сказала я.
– Уверен, вы нас уже давно ждали, – с улыбкой продолжал мужчина в плаще. – Верно? Вы же не думали, что ваша деятельность может остаться незамеченной?
Я попыталась натянуто улыбнуться ему в ответ.
– Чаю?
– Мы сами нальем.
Я знала, что они искали. Но того, что им было нужно, не было ни в маленьком доме, ни в нашей московской квартире.
На следующий день после Бориных похорон полученные из-за границы роялти за Борин роман – то есть доказательство моих преступлений против государства – я отдала на хранение соседу, который даже не спросил, что находится в коричневом чемодане.
Прошло несколько часов. Один из мужчин, у которого был шрам на нижней губе, вынес стул на улицу, где стояли мы с Ирой, и спросил, хотим ли мы присесть. Ира ответила «Нет», после чего тот пожал плечами, сел и закурил. Больше он не обращал на нас внимания. Мы продолжали смотреть, как весь дом переворачивают вверх дном.