– Для тебя не обязательно что-то должно измениться…
– Ты ошибаешься, – просто сказал он. Потянувшись через стол, он взял ее руку. – Я хочу, чтобы мы были семьей.
Ее рука внезапно задрожала.
– Я должна проверить, как там ребенок…
– Элени проследит за ним. Дай мне шанс.
Наступило молчание. Затем она сказала тихим голосом:
– Мне потребуется время, чтобы снова поверить тебе.
Радость пронзила его насквозь.
– Я хочу, чтобы сегодня у нас были отдельные спальни, – продолжила она.
Наступило молчание.
Отдельные спальни? Это было совсем не то, чего он хотел. Он собирался заняться с ней любовью сегодня вечером. Прямо сейчас. Но поскольку он только что пообещал ей время, что еще он мог сделать?
– Очень хорошо, – сухо сказал он.
Выдохнув, Холли посмотрела на море.
– Здесь очень красиво. Белые облака в лунном свете напоминают корабли.
Ставрос наблюдал за ней.
– Мне нравится, как ты радуешься жизни. Большинство людей забывают об этом, когда они оставляют позади свое детство.
– Ты считаешь меня ребенком? – фыркнула она с недоверчивым выражением лица.
– Вовсе нет, – тихо ответил он. – Ты самая желанная женщина, которую я когда-либо знал. У меня не было другой женщины, Холли, с момента нашей близости. Мне больше никто не нужен, – просто сказал он.
Их глаза встретились, он увидел тоску на ее прекрасном лице. Затем она, казалось, спохватилась, встала и неловко рассмеялась.
– Уже поздно. Мне надо идти спать.
Допив бокал вина, он встал.
– Конечно.
Чтобы уложить ее в постель, потребуется больше времени, чем он думал. И еще больше, чтобы жениться.
Ставрос проводил ее обратно в большую гостевую спальню. Не говоря ни слова, он быстро прошел мимо нее и взял свою кожаную сумку. Он остановился только для того, чтобы посмотреть на своего ребенка, спящего в кроватке. Он не прикоснулся к нему из страха, что тот может проснуться.
– Спокойной ночи, сын мой, – прошептал он.
Фредди зевнул, закрыл глаза и продолжил спать, закинув пухлые руки за голову.
– Ты действительно беспокоишься о Фредди? – хрипло спросила Холли. – Ты делаешь это не только из гордости или чтобы причинить мне боль? Ты действительно хочешь быть его отцом?
– Да, – тихо ответил он. – И я хочу тебя.
Она задрожала.
– Ты пытаешься соблазнить меня, – прошептала она.
– Именно, – сказал он, наклонился к ее губам и поцеловал ее, мягко и медленно.
На мгновение она замерла в его объятиях, и он подумал, что она оттолкнет его.
Затем медленно, дрожа, ее губы приоткрылись. И это был самый сладкий, самый чистый поцелуй. Ему потребовалась вся его сила воли, чтобы наконец оторваться от нее, когда все, что он хотел сделать, – это вернуть ее в спальню и заняться с ней любовью.