От отца к сыну. Как передать ребенку христианские ценности (Нембрини) - страница 90

Подведу итог. Первая предпосылка воспитания: воспитание – это введение в реальность; вторая: не существует реальности без утверждения ее смысла, надежды и блага, которые в ней содержатся. Первый пункт: следование традиции – источник уверенности в жизни. Иными словами, единственное, что дает ребенку возможность быть уверенным и расти, – присутствие рядом взрослого, который знает, куда идет, чего хочет от жизни, что для него счастье, и свидетельствует о том, что жизнь хороша. Второе основополагающее понятие – авторитет: предложение должно реально существовать.

Если все это верно, тогда мы должны произнести то великое слово, которым определяется подлинное содержание воспитания, самый близкий синоним, вбирающий в себя все, о чем мы попытались сказать: милосердие!

Воспитание – это великое милосердие; великое, непрерывное прощение, «до седмижды семидесяти раз»[45], как говорится в Библии, это постоянное приятие другого, объятие – еще до того, как он изменится. Милосердие означает, что я люблю тебя прежде, чем ты изменишься, станешь таким, каким я хочу тебя видеть, добрее и лучше, прежде, чем закончишь школу с хорошими отметками; прежде всего этого я люблю тебя, утверждаю твою ценность, которая не зависит от каких-либо результатов и ожиданий… Как часто наши ожидания становятся претензией; напротив, я «утверждаю тебя» прежде всякой претензии.

Вот в чем состоит воспитание: приятие, объятие, прощение, милосердие – это его начало. Именно в этот момент ученик или сын могут посмотреть на тебя с интересом и изумлением, с любопытством и желанием чему-то научиться; и потому они усваивают то, чему ты их учишь, будь то советы, которые ты даешь им как родитель, или объяснение математических задач в классе.

Воспитание как риск[46]

Продолжая тему, начатую в прошлый раз, я хотел бы оттолкнуться от двух особенно значимых вопросов, которые я выбрал из полученного мною множества писем. В первом меня просят пояснить, что имеется в виду под «последовательностью идеальной» и «последовательностью этической». В другом одна мама пишет: «Когда я вижу ошибочные и очевидно неверные действия своего сына, его вранье, плохие отметки, нежелание учиться, плохое прилежание, поступки, совершаемые мне назло, различного рода проблемы (в описании угадываются последние классы школы), то мне кажется, что никаких сдвигов нет. Прибегаю к наказанию – он привыкает и к наказаниям; с другой стороны, некоторые его поступки, вранье я в принципе не могу контролировать. Это сложный период, когда есть риск свести отношения к постоянному напряжению, крикам и оскорблениям». В начале письма эта мама высказывала мысль, что будет достаточно любви и хорошего примера, а закончила вот чем: «Иногда я спрашиваю себя: может быть, я во всем ошибаюсь? Может быть, я должна переживать трудный возраст своего сына спокойнее, принимая его поведение как нормальный путь к взрослению, доверять своему первоначальному методу – любви и хорошему примеру, но страх ошибиться действительно велик».