Собрав в кучу распадающийся прямо на глазах разум, я заставил себя сосредоточиться и призвать схроновую сумку, а потом плохо слушающимися пальцами достать одно из последних зелий восстановления здоровья.
Но когда я сбил пробку и уже подносил склянку со спасительной жидкостью ко рту, Хайзен вдруг крепко схватил мою дрожащую руку и отвёл её в сторону, не дав сделать ни единого глотка. Потеряв контроль над ногами я тут же рухнул на колени, при этом не отрывая взгляда от желанного бутылька, что был столь близок, но при этом так неумолимо далёк.
В ярости оскалившись, я попытался вонзить дриарилловые когти в брюхо жаброиду, но тот лишь играючи отмахнулся.
И в этот самый момент зелье исцеления выскользнуло из моих ослабевших пальцев и разбилось вдребезги, расплескав по полу живительное снадобье.
Оторвав взгляд от тускло блестящих осколков, я из последних сил поднял глаза на возвышающегося Хайзена, равнодушно смотрящего на меня сверху вниз. И в это мгновение он поднял правую ладонь, объятую ярко-синим сиянием.
Вместе с последним ударом моего пронзенного осколками сердца Хайзен нанёс стремительный удар и всё заволокло ослепительной вспышкой синего света, а затем…
Затем я почувствовал, что падаю вниз.
Открыв глаза, я пораженно смотрел на постепенно удаляющуюся фигуру Хайзена, неподвижно стоящего посреди гостиной рядом с моим павшим перед ним на колени телом.
Я же падал в самые глубины бездны, и непроглядная тьма хлынула со всех сторон, дабы принять в свои объятья новое дитя, которое отныне станет её частью.
И когда последний луч света канул во мраке, до меня донёсся голос старого жаброида:
– Удачи, Саргон…
Глава 4.
Я открыл глаза и ничего не изменилось.
Вокруг властвовала Тьма, и ей не было конца, ибо Она была всем, и всё было Ей.
Моё дыхание участилось, сердце бешено забилось о грудную клетку, и его всенарастающий, оглушающий стук громогласно пульсировал в перепонках.
Паника. Плохой советчик в сложившейся ситуации.
Я зажмурился, стиснул кулаки и стал глубоко дышать, втягивая воздух через нос и выдыхая через рот. Я не спешил, медленно, но верно возвращая контроль над разбушевавшимися эмоциями.
Спешить было некуда. Особенно если ты мёртв.
Я открыл глаза и хладнокровным взглядом уставился в непроглядную пустоту, раскинувшую передо мной своё чрево.
Мёртв? А так ли это в действительности?
Разжав кулаки, я осторожно прижал ладони к полу, на котором лежал на спине, и задумчиво развёл руки в стороны.
Абсолютно гладкая поверхность, не холодная и не тёплая, без шершавостей, стыков или каких-либо иных изъянов. Она была идеальной. Такой же, как и раскинувшаяся вокруг тьма, в которой не раздавалось ни единого звука, кроме моего тихого дыхания. И чем дольше я вглядывался в неё, тем яснее осознавал — я находился где угодно, но только не в мире мёртвых.