— Ага, — съязвила Сесилия. — Займусь этим прямо сейчас. Хотя постой, твоя мать ведь заместитель директора Агентства, и плевать она хотела на протокол, на то, что я горбачусь уже шестой год, чтобы получить право обучаться до девятого уровня, но даже если я получу его, это не гарантирует мне продвижение по служебной лестнице. Куда тупой шлюшке из пиара это понять? Она ведь просто говорящая голова на ножках.
Довер огляделся по сторонам, словно опасаясь, что её могут услышать.
— Ладно, ладно… Давай просто забудем об этом и всё.
— Шесть лет, — повторила Сесилия, глядя Бойду прямо в глаза, — мне приходится прилагать в два раза больше усилий, чем мужчинам, прыгать в три раза выше головы, а ты просто пришёл из ниоткуда и вот так сходу получишь девятый уровень. Ума не приложу, как такое вообще возможно!
Довер схватил Сесилию за руку и оттащил в сторону.
— Не будь дурой. Закрой свой чёртов рот, пока щенок не побежал жаловаться своей мамочке. Просто выкинь это из головы.
Бойда прошило раздражением.
— Я ничего ей не скажу. У нас с ней в венах течёт одна кровь, но это единственное, что нас связывает.
— Конечно. Поэтому она расстаралась, чтобы её мальчик стоял на голову выше девяноста процентов оперативных агентов Агентства, — прорычала Сесилия. — Должно быть, здорово сразу прийти на всё готовое — и тебе высокая зарплата, и допуск к секретной информации. Скажи, а у тебя есть ещё братья или сёстры, которых она собирается сюда пропихнуть? Может быть, следующего своего щенка она возведёт в капитаны?!
Довер схватил её за локоть и потащил по коридору.
— В любом случае, он вряд ли протянет и пару месяцев. Сдохнет раньше, чем ты оглянуться успеешь. Поверить не могу, что ты так разошлась из-за какого-то маленького женоподобного. …
Они скрылись за углом, и его голос стих.
На душе было гадко, разочарование лежало тяжким камнем на сердце, скрутив желудок в бараний рог. Хотелось сбежать к себе в комнату, закрыться на замок и стать невидимкой, чтобы мир забыл о его существовании. Бойд несколько недель общался только с тренерским составом. Похоже, это было к лучшему. Он и не догадывался, как сильно презирали его мать, и он ничего не мог с этим поделать, как не мог изменить их отношение к себе. Они воспринимали его через призму их мнения о Вивьен, которая с трудом переносила своего сына, и тем не менее факт их родства вызывал в других отвращение. Впрочем, как и он сам.
Стиснув зубы, Бойд заставил себя не думать об этом и вошёл в тренировочный зал. К тому времени Дэвид уже закончил говорить по телефону и повернулся лицом к открывающейся двери. Японец, чуть за сорок, невысокого роста, спортивного телосложения, он относился к тренировкам со всей серьёзностью, что, впрочем, не мешало ему щеголять улыбкой.