– Чудное утречко, – приветствует меня Имбирь своей ежеутренней поговоркой.
– Это точно, – откликаюсь я. Никогда еще не съедала банку фасоли в один присест.
На огневую позицию Чарли приходят с перевязанной головой и опасливо на меня поглядывают. Имбирь явно уже в курсе, но тактично делает вид, что его это не касается. А Чарли – следуя моим указаниям по дистанции и направлению – знай себе палят из винтовки. Видимость сегодня хорошая, море – спокойное, бокового ветра почти нет. Едва ли я нанесла Чарли серьезные увечья, поскольку шарики мы хлопаем уже на почти километровой дистанции.
– Лучше бы ветер дул посильнее, – бормочут Чарли Имбирю.
– Что, слишком легкая задачка?
– Нет, Ева все время пердит.
Он слегка откидывается назад и оборачивается на меня с улыбкой.
– У меня был пес с такими проблемами. Прекрасный пес, прошу заметить.
День идет своим чередом. Я не пытаюсь отвлечься от своего гнева, а наоборот, поддерживаю в себе его ледяную остроту и не удостаиваю Чарли ни единым словом, кроме указаний по стрельбе. Вид их повязки и серовато-лиловой припухлости дарит некоторое утешение. Это был блестящий ответный выстрел – пусть даже похвалить меня, кроме самой себя, некому, – и я уверена, никакой мести на ближайшее будущее они не планируют.
Им это и не нужно. Их триумф и без того абсолютен. И почему я оказалась не готова к тому, что Оксана поведет себя так необратимо стервозно? Ведь задним умом понимаешь, что никак иначе и быть не могло. Я знаю, она не способна по-другому, ей обязательно надо подвергать мои чувства жестоким и травматичным испытаниям, и это был вопрос времени – когда она доиспытывается.
Ну ее на хер. Честное слово. Лучше быть одной.
К концу дня поднимается резкий ветер, а с востока приходит вихрящийся мелкий снег. Я стою в боевом обмундировании на краю платформы, ощущая на лице уколы мороза, и чувствую, как меня поглощают вина и тоска. Я стою, уставившись в море, – мне кажется, будто я тут уже очень давно, – и по мере того, как опускаются сумерки и как постепенно немеют ничем не защищенные руки и лицо, нечто от безучастной безбрежности окружающего пейзажа проникает в меня, и мой гнев приобретает характер твердой решимости. Пусть я опустошена, пусть Оксана высосала, выжрала всю мою сердцевину, пусть я одинока и безнадежна – но меня не сломить.
Пошли они все на хер!
Меня не сломить.
Глава 9
Следующий день пролетает быстро. Я говорю, только если ко мне обращаются, Оксану игнорирую полностью, а мои реплики в адрес Чарли ограничиваются установками по стрельбе.
На платформе нам осталось провести две ночи, а потом – назад в Россию. Во всяком случае, я так думаю, поскольку никаких других виз в моем паспорте нет. Весь день я прокручиваю в голове способы связаться с Тихомировым. Мой единственный шанс позвонить ему – когда мы приземлимся в России и будем проходить пограничный контроль. До того момента мы будем находиться под недремлющим оком Антона, а после – такая возможность тоже едва ли представится.