В ешиве, рассказывает Эли, парни онанируют друг другу. Поскольку там вокруг одни мужчины, а девушек нет, вид парня способен его возбудить. После стольких лет от резкой перемены ему не по себе, объясняет он, тяжко вздыхая. «Я даже не знаю, привлекаешь ли ты меня. Я понятия не имел, как выглядят девушки, пока не увидел тебя».
Внезапно я теряю всю уверенность в себе. Я предполагала, что он будет сражен, лишь только взглянув на меня. Теперь же я вижу свое тело его глазами — чужое, загадочное и непонятное.
В конце недели раввины велят нам прекратить попытки, потому что от раздражения у меня идет кровь, и с технической точки зрения определить, действительно ли эта кровь идет из разорванной плевы, невозможно, поэтому я становлюсь нечистой. Они постановляют, что сейчас я в состоянии ниды и, как и положено замужним женщинам, должна отсчитать семь чистых дней — или четырнадцать лоскутов, — прежде чем погрузиться в воды миквы.
Процесс очищения — перед тем, как я смогу повторить попытки, — занимает две недели, но за неделю до похода в микву я просыпаюсь от ужасного зуда на левой руке. Я думаю, что это укус комара, и ожесточенно расчесываю его всю ночь, то и дело проваливаясь в сон, но, проснувшись наутро, обнаруживаю на руке и плече целую гряду воспаленных красных пузырьков. Я никогда не видела такой странной сыпи, поэтому срочно записываюсь на прием в местную поликлинику на Хэйворд-стрит. Обычно я не хожу к докторам в этой поликлинике, поскольку она, хоть и управляется хасидской общиной, финансируется государством, и потому открыта для всех пациентов, и там всегда толпы и грязь. Однако быстро записаться куда-нибудь у меня не выходит.
Доктор Кац осматривает меня сверху донизу и пристально изучает сыпь, но довольно долго не может определиться с диагнозом. В конце концов он говорит, что на восемьдесят процентов уверен, что это какая-то разновидность ветрянки, но не гарантирует, что это именно она, и прописывает антивирусное лечение на случай, если его диагноз все-таки верен.
— Это поможет, только если вы примете лекарство в течение первых сорока восьми часов с момента появления высыпаний, — говорит он, — но я уверен, что у вас еще все только начинается. От вируса оно не избавит, но облегчит течение болезни и уменьшит ее длительность.
Мне с трудом верится, что у меня ветрянка. Меня прививали от нее в детстве, и с тех пор я не раз сталкивалась с больными ею, так почему же заразилась именно сейчас? Даже рассказывая об этом Эли, я недоумеваю. Но зато теперь мне нельзя идти в микву