Одно время в молодости он ходил в церковь, но однажды, в возрасте 28 лет, сильно поспорил с пастором, после чего перестал посещать службу. В деревенской церкви в дни благодарения помимо денежных пожертвований, люди делились и своим урожаем. Отец поссорился с пастором из-за того, что тот благословлял в молитве только тех людей, которые приносили пожертвования.
— Как же вы так молитесь только за тех, кто принес пожертвования. Ведь именно за тех, кто хотел, но не смог ничего принести, нужно молиться особенно.
Отец не мог простить пастора, подменявшего любовь Иисуса Христа примитивным корыстолюбием. Но при этом он не препятствовал своей семье в посещении церкви. И никогда не делал замечаний по поводу стойкой веры нашей матери.
На примере отца, честно продававшего ткань на рынке, и поспорившего с пастором, я понял, что человек, верный своей совести, никогда не совершит противоправных действий. Внутренний закон личной порядочности сводился к очень простой логике, но обладал большой силой.
Спустя много лет, отец вновь стал ходить в церковь. Ему не нравились большие церкви, он ходил в маленькую, помогал там, как мог, отдавая в пожертвование часть своего небольшого имущества. Он подружился с пастором и часто играл с ним в корейские шашки. Спустя неделю после крещения в этой церкви, он тихо скончался.
Военный самолет одним летним утром
В период после гражданской войны Поханг был маленьким грязным морским портом, от которого несло гнилой рыбой. Там, на краю рынка, мать расстилала картон и продавала фрукты. С четырех-пяти лет я обитал на этом рынке, помогал ей по мелочам.
Гражданская война началась, когда я только пошел в школу, и воспоминания тех времен врезались в мою память. Ибо тогда на моих глазах погибли моя сестра Кви Э и младший брат Санг Пиль.
Отец работал на ферме, а мы укрылись в родных местах Хынгхе, в доме дяди, брата отца. Был душный и скучный летний день. Первая половина дня, когда солнце еще не сильно пекло. Сестра Кви Э взяла на спину плачущего младшего братишку, родившегося после нашего возвращения в Поханге, и вышла во двор, чтобы его успокоить. Тут послышалось приближение самолета, затем страшный, невыносимый грохот, как будто по жестяной крыше бил град размером с кулак.
Неизвестно, сколько прошло времени. Но когда я поднял голову, самолета уже не было. А где же сестра и братишка? Родные в панике выбежали из дома во двор и увидели ужасную картину. Сестра и братишка лежали посреди двора на земле. По их спинам и лицам лилась кровь, тела были в ожогах…
Увидев это, мать чуть было не потеряла сознание. Но, удостоверившись в том, что дети еще живы, она побежала в горы. Нарвала полыни, растолкла и натерла ею тела сестры и братишки. В разгар войны, в условиях нищеты, какие-либо лекарства достать было невозможно.