>[5], на Токийском процессе они были обвинены в попытках установления империалистического господства Японии в этой части мира, основанного на демагогическом лозунге "Азия для азиатов".
Д. И. Гольдберг назвал лицемерным выступление на Токийском процессе Того, который заявил, что японо-советские отношения во время тихоокеанской войны были "как луч солнечного света среди проливного дождя" и что его (Того) желания и намерения сводились к тому, чтобы "этот луч осветил весь мир"[6]. Обвиняется Того и в том, что в своих послевоенных мемуарах он пытался доказать, что своей победой над гитлеровской Германией Советский Союз якобы в немалой степени обязан политике нейтралитета, которую Япония проводила в течение Великой Отечественной войны[7].
Гольдберг резко критикует Того за попытку извратить действительное содержание и направленность Антикоминтерновского пакта и дополнительного секретного соглашения к нему, в частности его утверждение о том, что пакт носил "мирный" и "оборонительный" характер и был направлен не против СССР, а лишь против Коммунистического интернационала>1. Гольдберг считал, что за "антикоминтерновской" фразеологией и “оборонительным” характером Трехстороннего пакта скрываются подлинные агрессивные и антисоветские планы, маскируется формирование фашистской коалиции, подготовка к развязыванию войны против СССР, Китая, Англии и США[8]>[9].
При этом он "забывает” упомянуть, что в Статье 5 Трехстороннего пакта четко указано, что этот договор не направлен против Советского Союза. Более того, и Япония, и Германия добивались, чтобы СССР присоединился к Трехстороннему пакту четвертым членом[10].
Досталось от Д. И. Гольдберга и "фальсификаторам истории”, пытавшимся представить Того "борцом за мир"[11], сторонником соблюдения "принципов дружбы и равенства” в отношениях со странами Восточной Азии[12], ярым противником Тодзё и его политики войны, что якобы привело к разрыву между ними. По мнению Гольдберга, этот разрыв объяснялся вовсе не принципиальными разногласиями по поводу целей агрессивной политики Японии, — расхождения между ними касались лишь методов ее проведения. Приписываемые же Того "заслуги” в прекращении войны на последнем ее этапе[13]Гольдберг считает мнимыми.
Мне эти оценки кажутся очень странными, особенно последний пассаж. Ведь Д. И. Гольдберг лично ознакомился с воспоминаниями Того, которые появились в спецхранах Москвы в 1956 году. Он несколько раз ссылается на эту книгу и даже цитирует ее. Остается предположить, что идеологическая ангажированность и всемогущая цензура не позволили советскому исследователю быть объективным и показать, что в последние дни тихоокеанской войны Того был единственным государственным деятелем в Японии, который с угрозой для жизни сражался с военными. Он напрямую выходил на императора, отстаивая идею необходимости для Японии немедленного выхода из войны.