Более серьезная проблема возникла в сентябре 1943 г., когда Гитлеру, через антипартизанское командование СС, сообщили о возрастающем дезертирстве из Osttruppen к партизанам. Согласно некоторым источникам, Гитлер из-за этой новости пришел в такую ярость, что приказал немедленно расформировать «восточные войска»; доказательств того, что такой приказ действительно имел место, не существует. Во всяком случае, после того, как политическое сотрудничество сбросили со счетов и низвели до притворства и пропаганды, судьба военных коллаборационистов повисла на волоске. Потребовались объединенные усилия всех «поддерживавших» «восточные войска» немецких структур, чтобы сохранить их. (Вместе с тем было достигнуто широкое согласие в отношении необходимости ужесточения дисциплины среди военных коллаборационистов. Приказ, изданный ведомством Кёстринга за подписью Кейтеля, предусматривал упрощенный военно-полевой суд и суровое наказание, включая немедленное вынесение смертного приговора, во всех случаях попытки дезертирства или подрывной деятельности.) Вмешались все – штаб Хельмиха, различные разведывательные службы и пропаганда вермахта. Гелен снова оказался достаточно силен, чтобы добиться сначала отсрочки, а под конец и компромисса. 10 октября 1943 г. было принято решение не распускать Osttruppen в полном объеме; все «надежные» формирования следовало передислоцировать подальше от советских партизан и пропаганды во Францию, в Нидерланды, Италию и на Балканский полуостров, где они должны были использоваться для борьбы с местным подпольем и партизанами; «ненадежные» части должны были быть немедленно расформированы. Как телеграфировал Цейцлер в группы армий 19 октября: «Osttruppen становятся все более и более ненадежными… Лучше вовсе не иметь подразделений охраны в тыловых районах, чем иметь ненадежные элементы, которые в случае кризиса дезертируют к партизанам вместе со своим оружием. Ненадежные местные батальоны должны быть распущены в как можно более короткие сроки… Вне зависимости от этого, обмен надежными подразделениями для немецких батальонов охраны будет продолжаться». Как-то во время кризиса Цейцлер согласился перевести 60 процентов Osttruppen на принудительные работы; фактически же было переведено около 5 тысяч «ненадежных».
Берлин знал о разрушительных последствиях, которые не могла не иметь передислокация батальонов для боевого духа «восточных войск». Действительно, бывшие члены РОА утверждают, что имелись случаи мятежа, когда им было приказано отправиться во Францию. Людей, чьим единственным основанием для дезертирства и сотрудничества являлась антисоветская деятельность, ставил в тупик приказ сражаться с «маки» (французскими партизанами). Именно по этой причине армия пыталась, в целях передислокации, заручиться прямой поддержкой Власова. Однако для последнего такое перемещение стало еще одним доказательством неспособности Германии понять российскую проблему и поддержать его устремления. Говорят, Цейцлер отринул всю проблему, заметив: «Пусть будут счастливы, что убираются (с Востока)». Даже Кёстринг, который явно разбирался в русской психологии, поддержал это решение, поскольку пленение Osttruppen «красными» означало для них, как он полагал, определенное наказание, если не смерть. В то же время в попытке поднять боевой дух нерусских Osttruppen было принято решение активизировать формирование местного военного персонала для связи с «национальными комитетами», созданными под крылом Розенберга, и поднять боевой дух казаков посредством выпуска для них специального воззвания.