Переворот 20 июля отсрочил запланированную смену тактики СС. За три дня до него д’Алкен настоял на личной встрече рейхсфюрера с Власовым. Гиммлер согласился и попросил у СД персональные данные о лидерах русских перебежчиков, запланировав прием на 21 июля. Власов уже собирался отправиться в полевую штаб-квартиру Гиммлера, когда пришло известие о взрыве в ставке фюрера. Визит был отложен на неопределенный срок.
Какое-то время Гиммлер был слишком занят, чтобы беспокоиться о Власове. Имелись предатели, от которых следовало избавиться, армия внутри страны, которую следовало подчинить контролю СС, военнопленные, которых нужно было забрать у армии, и Гиммлер был недалек от того, чтобы испробовать свои силы в командовании группой армий[100]. Между тем слишком недалекий или слишком мало заинтересованный, чтобы видеть пропасть между движением Власова и сепаратистской концепцией министерства восточных территорий, Гиммлер возложил руководство этим вопросом на Бергера. Несколько дней спустя, в качестве первого публичного отхода от прежнего курса СС, Бергер устроил для Власова пышный званый обед.
Похоже, у Бергера сложилось «благоприятное» впечатление, и он (как сообщали другие гости) пообещал ходатайствовать об аудиенции с Гиммлером, улучшении положения «остарбайтеров» и об объединении разрозненных батальонов РОА в единую боевую силу под командованием Власова. Только вот что из всего этого Бергер намеревался выполнить, остается только догадываться.
В конце июля Власов, в сопровождении Штрик-Штрикфельдта, покинул Берлин для отдыха в Рупольдинге. По всей видимости, оба крайне скептично относились к перспективам существенных политических перемен в Германии. Петля вокруг рейха быстро затягивалась. Что касается русских перебежчиков, то вместо того, чтобы принять Власова, Гиммлер санкционировал преобразование воюющего и мародерствующего соединения Каминского [штурмовая бригада СС РОНА] в 29-ю пехотную дивизию войск СС. «Концепция» Б. Каминского являлась антитезой идей Власова. Другие события, казалось, еще больше ослабили перспективы разворота немецкой политики на 180 градусов. Передача власовского вопроса Бергеру охладила благосклонное расположение к нему Кальтенбруннера и вынудила его прислушаться к возражениям гестапо. Все подхалимы, заметив, что Гиммлер медлит, снова продемонстрировали нежелание помогать «делу Власова», в то время как некоторые из тех, кто продолжал вести агитацию в его пользу, порой вели себя слишком назойливо, чем настраивали против себя представителей власти. Бергер бросил несколько единиц не относившихся к РОА формирований (большая часть дивизии Каминского вместе с тюркскими и другими подразделениями и частями СС) в боевые действия против восстания польских патриотов в Варшаве. Когда вспыхнуло восстание в Словакии, Бергера направили туда, чтобы он взял на себя командование войсками СС, сражавшимися с мятежниками. Август прошел без каких-либо действий в отношении Власова.