– Я не знаю, от кого оно, – довольно пискнула она. – Есть пара догадок, но наверняка не могу сказать.
В предвкушении историй с бала я потерла ладони и чуть придвинулась к подруге. Радость за нее, искренний смех и добрые улыбки вытеснили все мрачные мысли. Я даже забыла, что мы обе – оскверненные Тьмой темераты. В эти минуты мы были обычными девушками со своими мечтами и надеждами, простыми, порой глупыми, но идущими из самого сердца.
Эйлин перечисляла имена парней, с которыми танцевала, делилась тем, какие знаки внимания они ей оказывали, и хвасталась комплиментами. Она цвела и излучала заразительную любовь к жизни. Я с интересом слушала ее и так же гадала: кто оставил коробочку с кольцом и анонимной запиской для Эйлин под дверью комнаты?
Наше с подругой расследование ничем не уступало моему. Только гадать, кто оказался воздыхателем, было куда приятнее, чем распутывать клубок мрачных тайн.
– Гляди. – Эйлин заговорщицки наклонилась ко мне и покачала ладонью, демонстрируя переливающийся камень с золотой сердцевиной. – Такая красота! Ужасно жалею, что не знаю, кто подарил. Так хочется его поблагодарить!..
Кольцо и правда было великолепно. Тонкий витиеватый обруч аккуратно обнимал круглый камень, что не имел единого цвета. Оттенки переходили один в другой, плывя, как облака по небу. Завораживающее явление!
– Что за камень? Никогда не видела такого, – восхищенно обронила я.
Эйлин только пожала плечами и вместо ответа поделилась своими надеждами:
– Я намерена найти его! – Она имела в виду, конечно, тайного поклонника. – Обойду всех, с кем танцевала, поспрашиваю. А потом…
Что будет потом, узнать так и не смогла. Пол подо мной загорелся цепочками символов, что быстро связались в кольцо. Красные знаки сплелись в единое заклятие так скоро, что даже пискнуть не успела и камнем провалилась в открывшийся подо мной портал.
Когда портал потух, а перед глазами перестали плясать краски, я поняла, что сижу на коленях в чужой комнате. Отсутствие на полках и подоконнике цветов, на стенах – картин, а у зеркала – косметических склянок мигом позволило понять, что оказалась в мужском общежитии. А дорогой интерьер и знакомый запах хвои мигом расставили все на свои места.
– Риган! – сквозь зубы прорычала я еще до того, как хозяин комнаты показался в поле зрения.
Он медленно обошел по периметру призывающий круг, в котором сидела, и с хлопком захлопнул фолиант.
– Привет, – огорошил спокойным тоном, но я с тропы войны сворачивать не спешила.
Рывком подскочила с колен, чтобы не сидеть перед Риганом в унизительной позе, и ощерилась: