У дома на противоположной стороне улицы стояла незнакомая тачка. Крутой кроссовер, поблёскивающий на солнце идеально чистыми глянцевыми боками, что было нетипично для их района. За рулём сидел мужчина — возможно, ждал кого-то. Не старый ещё − пожалуй, ровесник матери − и вполне так симпатичный, ухоженный. Крутой, под стать машине. Когда Дерек достигнет его возраста, наверняка будет таким же.
Мужчина уставился на Эмберли сквозь стекло.
И чего так вылупился?
Эмберли торопливо свернула на дорожку, ведущую к крыльцу, посмотрела на дом, на чахлые кустики под окном, под ноги и даже на небо, но опять между лопаток свербело или, скорее, уже жгло, и нестерпимо тянуло, тянуло, тянуло обернуться.
У самых дверей она всё-таки не выдержала, оглянулась через плечо и опять наткнулась на пристальный взгляд. Глупости, конечно — слишком далеко, чтобы определить, но смотрящие на Эмберли глаза, кажется, синие.
«У него синие глаза» − пронеслось в голове, и тут же возникло перед мысленным взором неподвижное, словно маска, белое лицо, которое всё приближалось и приближалось. А если это ОН? Тот самый человек, которого она искала — разработчик игры, или палач, или сразу тот и другой. И сейчас он торчит здесь, наблюдает за Эмберли, потому что «Затягивание вынесения процессуального решения без уважительной причины — наказуемо».
Эмберли бросило в жар. Потом сразу в холод. Спина стала липкой от пота, коленки дрогнули. Быстрее заскочить в дом, запереть дверь, вызвать полицию! Или… или… наоборот: бежать к машине, со всего маху ударить в стекло, пнуть по сияющему глянцевому боку, заорать, что так нельзя, чтобы он больше не смел! Иначе, иначе…
Мотор зарычал, зашуршали по асфальту шины. Кроссовер резко стронулся с места, покатил, набирая скорость, и вскоре исчез за поворотом.
Эмберли ввалилась в холл, запнулась и едва не растянулась на полу. Упёрлась руками в стену, потом придвинулась и прислонилась лбом.
Похоже, она сходит с ума. Нет, нет, нет! Синие глаза, персонаж из игры, наказание. Ерунда! Это просто от усталости, от напряжения, не отпускавшего несколько последних дней, от безумной череды событий. Она чувствовала себя апельсином после соковыжималки для цитрусов: измятая корка, вдрызг раздавленное нутро.
Хватит! Она не впадает в безумие. Надо просто отдохнуть. Где же материно снотворное? Проглотить таблетку и завалиться в кровать. На хрен всё! К черту!
Но добравшись до своей комнаты, сгрузив на стул рюкзак, Эмберли в первую очередь выглянула в окно. Почему-то предполагала, что опять увидит кроссовер на другой стороне улицы и что его водитель опять будет пристально пялиться на их дом синими бездонными глазами.