Однажды вернувшись сюда вместе со своей семьей и другими колонистами уже в глубокой старости, Брэндон заложит на берегу Голденуотер первый кирпич в фундамент Брэйввилля — впоследствии самого большого города Прерикона, одного из крупнейших оплотов цивилизации в здешней степи. Свое имя Брэйввилль получил в честь имени Брэндона — его отца основателя — а также Дейва — погибшего героической смертью сына Брэндона.
Вот, что Шарль Тюффон писал о Йеллоуотер в своем дневнике (читая, помните, что в те времена ученые были немного поэтами, особенно такие благородные и помешанные, как Шарль Тюффон):
«Я и близко не могу описать полноценно всю ту непередаваемую сумму чувств, которая меня охватила тогда, когда, поехав в объезд холмов, за очередным поворотом нам открылась Ее долина! Однако долг ученого ставит передо мною подчас невыполнимую задачу запечатлеть все увиденное и пережитое мною пером с хирургической точностью, что я и попытаюсь сделать ниже, избегая лишних уточнений и подробностей, эпитетов и сравнений насколько это, конечно же, возможно в случае вашего покорного слуги. Итак, эта Река… Клянусь, ни одно из вин Лазурной долины годов лучших урожаев не сравниться в аромате и палитре вкусовой насыщенности с тем буйством радости, которое я пережил, когда увидел Ее стройные изгибы. Подружка невесты, поймавшая букет на свадьбе, и та испытывает меньше счастья. Пожалуй, лишь одна-то невеста в самый главный день своей жизни и способна меня понять… Брэндон (я уже писал о нем раньше — нанятый в Чертополохе проводник) стал мне принесшим благую весть сватом, а Йеллоуотер — так мы назвали красавицу, — моей нареченной! Нет сомнений в том, что она была послана мне свыше: наши запасы питьевой воды были на исходе, к тому же сама по себе Река, а также Ее берега — это еще неисследованная, девственно чистая среда обитания для многих потенциально полезных и попросту удивительных, пока непредставленных научному сообществу существ, — настоящий Клондайк для ученого! Первый вдох ее речного аромата — запаха не маленького пруда, но настоящей реки, клянусь, был так же сладок для меня, как и первая вкушенная мною капля материнского молока!»
Здесь также есть приметка на полях неразборчивым почерком.
«Да простит меня матушка, если я проживу достаточно долго, чтобы она смогла это прочитать!»
Тем вечером они праздновали, — люди ужинали цыплятами на вертеле, пили дешевое вино и самогон, а кони смогли похрустеть наконец свежей травкой. Брэндон позволил себе немного расслабиться: запасы фуража, пополненные Шарлем еще до приезда в Чертополох, были отнюдь не бесконечными. Следопыт вел им учет, а продолжительная стоянка у реки позволила сберечь довольно-таки значимую часть корма. Больше всего Брэндон переживал о том, как бы овса хватило на обратный путь, эйфория, пережитая Тюффоном от одного только взгляда на реку, не внушала ему оптимизма. Помимо всего прочего, им удалось пополнить запасы питьевой воды ниже по течению. Тогда же нашли и озеро. Разбивая лагерь в тот раз, все понимали, что в путь они отправятся еще не скоро. Это с одной стороны всех опечалило, с другой — все были рады нежданному отдыху.