– Нужно еще пять сотен, – заявил несчастный сухим голосом.
Шакал не мог не отступить на шаг, когда чародей подобрался к нему. У того слезились глаза, а растрепанная борода, прилипшая к дрожащему подбородку, была покрыта коркой засохших объедков.
– Я отдал тебе приказ, – недовольно проговорил старик.
Из складок грязного широкого рукава выглянула тонкая рука и попыталась стукнуть Шакала. Тот, отреагировав инстинктивно, оттолкнул его тростинку от себя. Но старый дуралей наступал, цепляясь костлявыми руками, пока не ухватил Шакала за запястье. Затем вытянул стервятничью шею, разинул рот и обдал его вонью, словно из задницы трупа.
– Ты не раб, – прокряхтел он.
– Нет, – ответил Шакал, – не раб.
Чародей раздул ноздри, будто принюхиваясь, его глаза заметались из стороны в сторону, бегая по всему телу Шакалу.
– В тебе сила, – объявил старик, и его губы дрогнули в восторженной беззубой улыбке. – Ты – это он! Ублюдок!
На лице чародея отразилось торжество осознания, но безумие быстро его унесло. Хмурое недоумение тут же вернулось, и он отпустил Шакала, повернулся обратно к своей жалкой берлоге и провел рукой по лысой шелушащейся макушке.
– Еще пять сотен, пес ты пепельный! – крикнул чародей, неуверенно оборачиваясь, чтобы ткнуть в Шакала пальцем. – Сейчас же, не то станешь одним из них!
Терпение Шакала лопнуло вместе с осторожностью, и он, агрессивно шагнув вперед, схватил хиляка за отвороты халата.
– Мы же вроде убедились, что я не раб, – прорычал он.
Чародея охватил испуг, в глазах промелькнуло узнавание.
– Это ты!
– Я, – напомнил ему Шакал грубо. – Ублюдок.
Как этот полоумный скелет сумел его узнать, было для Шакала загадкой, и он предположил, что даже помешанные чародеи были вовсе не беспомощны. Из-за серых десен старика вырывался хриплый смех.
– О, да королева просто уссытся, – злорадно усмехнулся чародей. – Восхитительно! Плод блуда ее дяди будет преследовать ее в виде вашей великолепной особы. Полукровка и ублюдок в одном лице, и все же вы законнее ее! О, до чего же это мило.
Чародей стал странно водить правым плечом. Шакал посмотрел вниз и увидел, что безумец поглаживает свой иссохший член. С отвращением оттолкнул его, и мерзавец растянулся на поганом матраце. Пока старик продолжал, хрипло смеясь, гладить свою безвольную плоть, Шакал раздумывал над его бредом.
Он сказал «ублюдок», но он не имел в виду члена копыта Серых ублюдков. Нет, он имел в виду обычного ребенка, какого-то незаконнорожденного полукровку хиляков-королей. Черт, ну и каша у этого старика в голове.
– Мне нужно узнать о чародее, – зарычал Шакал на жалкое существо.