Она вытерла лицо краем плаща.
– Фоан? – послышался голос Гиффорда.
Роан шагнула по направлению к омуту.
– Эй, ты что делаешь? – воскликнула воительница.
– Не хочу оставлять Трессу в одиночестве, – извиняющимся тоном ответила девушка.
По ее щекам струились слезы. Все, как по команде, повернулись к ней.
Гиффорд достал из корзины два камня и два пера и подошел к Роан.
– Я с тобой.
– Не надо, ты же не веришь в Малькольма. Я по лицу вижу: тебе страшно, тревожно, муторно – ты просто выговорить не можешь.
– Мне не нужно в него вефить, я вефю в тебя. К тому же Тфесса – моя подфуга.
– Роан, Гиффорд, – вмешался Тэш. – Тресса погибла. Вы ничем не сможете ей помочь.
– Она обзывала тебя уродом, – напомнила Мойя. – Забыл?
Гиффорд кивнул.
– Знаю, тогда она была дфугой.
Гончар повернулся к Роан. Та смотрела на него остановившимся взглядом. Ее губы дрожали.
– Я умфу без тебя, – промолвил он. – Я не жил, пока не прикоснулся к тебе, пока ты мне не повефила. Фоан, ты – моя жизнь. Если ты погибнешь, я тоже. Так давай сделаем это вместе.
– Пожалуйста, не надо. – Мойя беспомощно развела руками.
– Возможно, Тфесса сказала про Малькольма пфавду, а если и нет… я ни о чем не жалею. Фазве о том, что не поцеловал тебя.
Роан поднялась на цыпочки, взяла лицо Гиффорда в ладони, притянула к себе и поцеловала.
Гончар улыбнулся.
– Тепефь я вообще ни о чем не жалею.
– Я люблю тебя.
– И я тебя, Фоан. Всегда любил и буду любить.
Они взглянули на омут.
– Ну ладно. – Гиффорд решительно кивнул и протянул Роан камень и перо. – Давай вместе.
– Не надо, прошу вас, – взмолилась Мойя.
Никто ее не услышал. Все смотрели в немом изумлении, как Гиффорд и Роан взялись за руки, бросились в болото и, не разжимая объятий, стали медленно погружаться.
– Попрощайтесь за меня с Морозом и Потопом, – дрожащим голосом произнесла Роан и коротко взвизгнула, когда трясина коснулась ее шеи.
Они с Гиффордом еще раз поцеловались напоследок и погрузились с головой.
– Тэт! Тэт! ТЭТ! – в отчаянии вскрикнула Мойя и разразилась рыданиями. Едва придя в себя, она подняла голову и увидела Мьюриэл, неподвижно стоящую рядом с корзиной. – Извини за безобразную сцену, мне сейчас очень, очень плохо.
Та молча поднесла ладонь к губам, и Мойя увидела, как по ее щекам текут слезы. Она и не думала, что Тэтлинская ведьма способна плакать.
– Тэт! – Воительница стукнула кулаком по земле, вскочила на ноги и огляделась.
– Что ты ищешь?
– А то ты не знаешь!
Мьюриэл достала из корзины камень. Мойя выхватила его у нее из рук и подошла к Тэкчину. Не могу поверить, что это не сон.
– Послушай, у тебя впереди пара тысяч лет, а у меня в лучшем случае тридцать. Оно того не стоит. Если останешься со мной, тебе придется смотреть, как я старею и умираю. Наверняка ты уже думал об этом.