— С нами, — соврал Виктор, не моргнув глазом. — Рейчел и я найдем для него красивое тихое кладбище.
— Спасибо, — тихо поблагодарила она, и ее сердце сжалось от горя по умершему сыну, и это сильнее усугубило печаль по второму сыну, которого она никогда не увидит. Но выживший сын будет жить счастливой жизнью. Как бы ей хотелось, чтобы и второй сын был жив и они оба были счастливы.
— Не забывай о нашем соглашении, Клаудиа, — напомнил Виктор. Его голос был очень холоден, а последующие слова звучали скорее как приказ, нежели вопрос: — Не забудешь?
— Нет, — ответила Клаудиа, пораженная резкостью его тона. — Я не забуду. Я никому ничего не расскажу и никогда не буду пытаться его увидеть.
— Отлично. — В спокойном тоне слышалась угроза, словно в одном этом слове был невысказанный, а может быть, и невыразимый словами намек на то, какая кара обрушится на нее, если она осмелится нарушить их договоренность.
Убедившись, что она все поняла, Виктор вынул из внутреннего кармана модного пиджака продолговатый белый конверт:
— Здесь билет на самолет, достаточно денег для путешествия и чековая книжка для банка в Бостоне.
Клаудиа взяла конверт, но не открыла его. Она знала, что там лежит билет до Бостона — разумеется, первого класса, — большая сумма денег, каких ей до сих пор не приходилось держать в руках, и банковский счет на ее имя, который, как обещал Виктор, сделает ее богатой. С отвращением глядя на белый конверт, Клаудиа внезапно почувствовала сильное желание вернуть его Виктору.
По правде говоря, ей не хотелось аннулировать их соглашение. Возвратив конверт, она сделала бы своему сыну величайший подарок, какой только могла сделать. С самого начала ее предложение не было вызвано меркантильными соображениями — она просто испытывала горячее желание сделать все, что в ее силах, чтобы облегчить страдание, которое она видела в глазах Рейчел Кинкейд. Виктору никогда не понять, что не деньги послужили для нее стимулом, а впрочем, возможно, он просто не хотел прожить остаток жизни с чувством вины или подвергать себя опасности. И в результате по какой-то из этих причин он и придал их соглашению долларовое выражение.
И если она откажется от этих денег, даже поклявшись при этом, что никогда не нарушит своего обещания, он ее не поймет, и их с Рейчел будет вечно терзать страх, что однажды она возникнет на пороге их дома и потребует вернуть ей ребенка.
Поэтому конверт остался у нее в руке, и она, оторвав от него взгляд, заглянула в необыкновенные темно-голубые глаза Виктора.
— Я нанял женщину, она будет ухаживать за тобой до твоего полного выздоровления, — сообщил он. — Ее зовут Франческа. Она уверена, что я собираюсь увезти ребенка в Соединенные Штаты для медицинского освидетельствования, а ты присоединишься ко мне, как только достаточно окрепнешь.