Удар приподнял командира с земли и отшвырнул в гущу толпы. Он медленно пришел в себя и снова приполз на прежнее место.
Ламмокс начала говорить.
— Она говорит… как жаль, что вы не понимаете языка!.. что, пока будут сиять звезды Галактики, друзья Джонни будут ее друзьями.
Она добавляет, что те, кто не будет друзьями ее друзей, — ничто, меньше чем ничто, она не желает их никогда видеть. Она провозглашает это именем… тут следует довольно утомительное описание всего ее генеалогического древа с его достаточно причудливыми ответвлениями. Стоит переводить?
— Не беспокойтесь, — ответил мистер Кику. — «Да» — это «да», на каком языке его ни произнеси.
— Но все же она излагает это просто прекрасно, — сказал Фтаемл. — Она пересказывает им события ужасные и поразительные, идущие из глубины веков.
— Меня, собственно, интересует только то, как все это скажется на будущем. И еще — как бы убраться с этого несносного ветра.
Мистер Кику чихнул:
— О господи!
Доктор Фтаемл порывисто снял с себя накидку и обернул ей узкие плечи мистера Кику.
— Мой друг… мой брат. Мне очень жаль.
— Нет-нет, вы замерзнете.
— Я? Ни в коем случае.
— Тогда давайте поделимся.
— Сочту за большую честь, — негромко ответил доктор Фтаемл. Его отростки подрагивали от преисполнивших его чувств.
Они стояли под одной накидкой, прижавшись друг к другу, а Ламмокс продолжала тем временем свою речь. Бетти повернулась к Джонни:
— Вот ты меня так никогда не укутывал.
— Молоток, ты же никогда и не мерзнешь.
— Ну так обними меня хотя бы рукой.
— Чего? Это у всех-то на глазах? Если холодно, иди прижмись к Ламмоксу.
Все это время Ламмокс так и не опустила передние ноги на землю и обращалась к своим подданным сверху вниз. А те, по мере того как она говорила, опускались все ниже и ниже, втягивая в себя ноги. В конце концов все они приняли ту же униженную позу, что и командир. Закончив речь, Ламмокс добавила какое-то короткое резкое слово, и хрошии зашевелились и начали расползаться.
— Она выразила желание, — перевел Фтаемл, — чтобы ее оставили с друзьями одну.
— Попросите ее, — сказал Кику, — заверить Джона Томаса, что все сказанное ею истинно и нерушимо.
— Хорошо. — Когда остальные хрошии ушли, Фтаемл проскулил несколько слов.
Ламмокс выслушала его, а затем повернулась к Джону Томасу. Из огромной пасти раздался тоненький голосок маленькой девочки:
— Это правда, Джонни. Крест на пузе.
Джон Томас важно кивнул:
— Не беспокойтесь, мистер Кику. Клятву она не нарушит.