Война с аксиомой (Исарова) - страница 13
Глаза его зажглись:
— Та не берут…
— А ты пробовал?
— Та пробовал, лет маловато…
— Ну учеником тебя можно устроить…
— Не хочу учеником. Я на разряд тяну, так не берут. И слушать не хотят…
Я не спешила с обещаниями, и мы закончили чаепитие молча. Потом он подошел к двери, помедлил и сказал, стоя ко мне спиной:
— Извиняюсь… — и нырнул в дверь, как в воду.
Около месяца пришлось потратить мне, пока я устроила его на радиозавод.
Я ездила к директору каждый день, как на работу. И нудно повторяла, исчерпав все доводы:
— Совесть-то надо иметь?
— Но почему именно к нам? Мы — почтовый ящик, а не детский сад.
— Он о вашем заводе мечтает. Давно. А его жизнь не баловала.
Гнип быстро получил пятый разряд, и Мария Семеновна сказала мне потом, улыбаясь:
— Это ты хорошо придумала. И парню польза, и школу избавила от лишнего трудновоспитуемого.
После ее слов радость от этой победы у меня исчезла.
Глава 3
ДВЕ УЧИТЕЛЬНИЦЫ
Мне повезло. Мария Семеновна с первых дней отнеслась ко мне хоть и покровительственно, но с симпатией. А быстрый контакт с директором школы очень важен для начинающего учителя.
Сейчас я думаю, что подкупила Марию Семеновну моя влюбленность в свой класс. Никогда потом я не отдавала столько времени школе. Щедро, но не очень разумно.
Я мгновенно впитала все худшие свойства классного руководителя, подружившись с Элеонорой Эдуардовной, историком.
Она была старше меня на пять лет. Высокая, яркая и невероятно кокетливая. Она кокетничала и с учителями, и с Марией Семеновной, и со своими семиклассниками. Она изображала из себя красавицу. Но получалось это плохо. Ее очень портили длинная шея и кривоватый нос. Он делил ее лицо не пополам, как у всех людей, а на треть и две трети. Не помогали длинные локоны в стиле Натали Пушкиной, виртуозно подкрашенное лицо. Именно виртуозно, потому что Мария Семеновна не позволяла нам в школе даже красить губы. А ее раскраски она не замечала.
Элеонора Эдуардовна умела со всеми ладить. Она весело поддакивала Марии Семеновне, весело покрикивала на своих учеников, весело поучала молодых учительниц. И я с удовольствием приняла ее покровительство.
Подражая ей, я быстро превратилась в элементарную наседку.
Мне все время казалось, что все несправедливы к моим «детям». Я стала выпрашивать хорошие отметки у строгих учителей. Я делала своему классу поблажки. Например, восьмому «А» я давала неделю на сочинение, а в моем срок сдачи растягивался на две…
Вместе с Элеонорой мы изобретали фантастически-образцовые планы воспитательной работы и блаженно жмурились на педсоветах, когда Мария Семеновна цитировала их вдохновенно, как поэмы, ставила нас в пример другим учителям.