Таким образом составились три группы. Если в них и было нечто смешенное, то потому только, что между ними фланировала многочисленная толпа молодых, горячих Щеголей, из которых девять десятых выражали мнения роялистов.
Таковы были партии, цеплявшиеся за власть. Каждый, сам еще не будучи в состоянии объяснить того, чувствовал себя накануне важного события и держался настороже, чтобы лучше им воспользоваться.
Теперь после нашей попытки объяснить различные стремления, волновавшие умы честолюбивых гостей Барраса, возвратимся к нашему герою, кавалеру Ивону Бералеку, который, как помнит читатель, явился на бал в ту минуту, когда часы били половину десятого.
«Ощупаем сначала почву под собой», — подумал Ивон, вступая в первый зал.
Жара, как мы сказали, выгнала всех гостей из залов, где остались лишь игроки, ни один из которых не обратил внимания на новоприбывшего.
Молодой человек обошел все комнаты.
У открытой двери уединенного будуара он остановился.
Мужчина лет тридцати, с красивым еще, хотя несколько помятым, лицом, изящно одетый, стоял перед часами.
«Вот человек, которого мне надо, — подумал Ивон. — Он поможет мне отыскать и женщину».
Это был Баррас, в нетерпении от мучительного ожидания удалившийся в эту комнату, окно которой, выходившее на улицу Вожирар, позволяло ему подстерегать ту, которая сумела обуздать его непостоянство.
Взволнованный и нетерпеливый, он топнул ногой.
— Никогда, однако, не наступят эти десять часов! — прошептал он.
Он стоял спиной к двери. Ивон неожиданно вошел в будуар, крича на щегольской манер:
— Э, да это гажданин Диекто! А, ба! Господин Баас, что за наод вы назвали? Какие-то нищие, честное слово! Ни одного любезного господина, чтоб избавить меня от моих двухсот луидоов в хоть какой-нибудь иге.
Из всех страстей, разорявших Барраса, страсть к картам была самая сильная, превосходившая даже его любовь к женщинам. При виде золота, брошенного Щеголем на игорный стол, подле костей крепса, Барраса моментально загорелся азартом. Он подумал, что время, казавшееся ему вечностью, пройдет скоро в обыгрывании неожиданно встретившегося ему противника.
Поэтому он отвечал, улыбаясь:
— Если вы не нашли между всеми моими приглашенными желанного для вас человека, то разве вы не знаете, что я обязан быть к услугам гостя, когда он в затруднении?
— Вот это хоошо сказано! — вскричал кавалер, усаживаясь за стол.
— Только предупреждаю, что я должен оставить вас через двадцать минут, — сказал Баррас.
— Это больше, нежели нужно, чтоб поигать безделицу, состоящую из двухсот луидоов.