Отшвырнув мокрый зонт, полицейский кинулся следом. Он мог бы застрелить человека, но не хотел. Он был нужен ему живым, да и не привык Самсонов палить в безоружных. Стрелять в людей ради того, чтобы их остановить, казалось ему неправильным. Разве что речь шла об убийцах, в чьей вине у него не было сомнений. Но здесь он даже не знал, за кем гонится.
Человек бежал, легко перепрыгивая через две ступеньки. Самсонов отстал, но не беспокоился: противник сам себя загнал в тупик. Куда он денется с последнего этажа? На верхних этажах лампочки не горели и было темно. Полицейский каждый раз притормаживал, осматривая углы: не притаился ли там кто? Из-за того, что в ушах стучала кровь, он не слышал шагов преследуемого и просто бежал, пытаясь прикинуть, сколько в доме этажей. Наверное, не меньше двадцати. Сколько из них осталось позади?
Самсонов заставил себя остановиться и прислушаться. Через несколько секунд он понял, что на лестнице тихо. Тот, кто вошел в подъезд, уже был в своей квартире, а тот, кого он преследовал, либо тоже остановился на одном из верхних этажей, либо… Что еще он мог сделать? И насколько вырвался вперед? Вероятно, он ждет полицейского в темноте лестничной клетки. Действительно ли он не вооружен? Эти вопросы кружились в голове подобно разъяренному пчелиному рою.
Самсонов двинулся дальше. Он не торопился. Человеку некуда деваться, а ему надо отдышаться. Так он добрался до последнего этажа. Здесь тоже никого не было. Зато слева виднелась служебная дверь, ведущая на крышу. Замок висел на оторванной с одного края щеколде. Человек, за которым гнался Самсонов, выбрался на крышу. У него был какой-то металлический плоский предмет, которым он поддел щеколду, – вероятнее всего, нож.
Самсонов почувствовал, как повышается в крови уровень адреналина. Сердце стучало все сильнее, и ему пришлось несколько раз глубоко вдохнуть, чтобы собраться, прежде чем открыть дверь и выйти на металлическую площадку узкой лестницы, ведущей наверх. Ржавая конструкция качалась под ногами, когда Самсонов медленно начал подниматься, держась одной рукой за мокрые железные перила.
Здесь, наверху высотного дома, ветер был особенно сильным. Он швырял в лицо потоки ледяной воды, заливавшей глаза. Самсонову пришлось дважды вытереться рукавом, пока он поднялся на крышу. Она была плоской, как спортивная площадка.
Вокруг было только черное беззвездное небо. За пределами крыши город представлял собой скопление огней. Никаких форм или силуэтов – только светящиеся точки до самого горизонта.
Самсонов попытался представить, куда мог деться тот, за кем он гнался. Справа и слева виднелись телевизионные антенны и выходы вентиляционных шахт, похожие на домики без окон и дверей. Человек мог спрятаться за одной из них, но какой в этом смысл?