Я стряхиваю с себя его руки, когда он меня все еще не отпускает. Покалывание пробегает у меня по спине, словно он оставил на мне частичку себя.
— Боже мой, Эмма, ты в порядке? — Хлоя объявляется позади меня. Размеренная походка моей лучшей подружки говорит о том, что не так уж она обеспокоена, как кажется. Звезда легкой атлетики, она бы уже давно была рядом, если бы испугалась, что я пострадала. Я вздыхаю и поворачиваюсь к ней, не удивляясь ее улыбке, шириной с экватор. Она протягивает мне мой шлепок, и я с трудом не вырываю его у нее из рук.
— Все хорошо. Все целы, — отвечаю я.
Я поворачиваюсь к парню, который, кажется, стал еще великолепнее.
— С тобой же все нормально? Нет сломанных костей или еще чего-нибудь?
Он моргает и слегка кивает.
Хлоя ставит свою доску для серфинга у парапета и протягивает ему руку. Он пожимает ее, не сводя с меня глаз.
— Я Хлоя, а это Эмма, — представляется она. — Мы обычно одеваем ей защитный шлем на прогулку, но на сей раз забыли его в отеле.
Я вздыхаю и уже решаю, какие цветы принесу ей на похороны, после того, как ее задушу. Я должна была остаться в Джерси, как и говорила мама. Не стоило мне приезжать сюда с Хлоей и ее родителями. Что мне делать во Флориде? Мы же живем на побережье Джерси. Как говорится, если вы видели один пляж, значит, вы видели их все.
Но неееееееееет. Я должна была ехать с Хлоей и провести с ней остаток лета, ведь это наше последнее совместное лето перед колледжем и бла-бла-бла. А теперь она мне мстит, ведь я не дала ей прошлым вечером набить татуировку, выдав дату рождения в моем удостоверении за свою. На что она рассчитывала? Она темнокожая, а я белая. Причем даже не загоревшая.
Я канадская белая туристка. А уж если бы ее умудрились перепутать со мной, то о каком качественном тату может идти речь? Я просто ее защищала. Вот только она этого не понимает. И судя по шкодливому взгляду — а он у нее точь-в-точь, как в тот раз, когда она заменила мое средство для рук интимной смазкой — сейчас она собирается и вовсе лишить меня остатков уверенности в себе.
— Э-э, мы не спросили твоего имени. Ты узнала его, Эмма? — спрашивает она командным тоном.
— Я пыталась, Хлоя. Но он отказался признаваться, и мне пришлось его схватить, — я закатываю глаза.
Парень слегка улыбается. Но даже эта полуулыбка дает мне понять, насколько привлекательна ее полная версия. Покалывание вновь возникает и я растираю руки, стараясь избавиться от мурашек.
— Если вам так интересно, это Гален. А…
Мы обе поворачиваемся к изящной черноволосой девушке, прикасающейся к его плечу. Она останавливается на полуслове, замечая меня. Даже если бы у этих двоих не было одинаковых черных волос, фиалковых глаз и безупречной оливковой кожи — я бы все равно посчитала их родственниками из-за главной черты — привычки буравить людей глазами.