– Может, хватит? – раздался неуверенный голос Кара, и в тот же миг грубые сильные пальцы схватили левую руку, выкручивая ее за спину.
Вэл, с трудом соображая от боли, ткнулась лицом в каменный пол, разбивая губу о собственные зубы, мельком вспоминая казнь на площади.
Ее будут насиловать? Или это избранное наказание только для тех, кто добился в жизни много большего – например, стал Второй? Ответ последовал незамедлительно.
Рука противно, неестественно хрустнула, и невероятная, сметающая все разумное боль окутала Вэл, заставляя закричать до хрипоты. Она кричала и кричала, не слыша свой собственный голос, а затем вдруг засипела и замолкла, мгновенно лишаясь последних сил.
Небрежным пинком ее отшвырнули прочь. Она бессильно упала на бок, ударяясь головой, но не чувствуя новой порции боли.
Сознание, играющее с реальностью и балансирующее на кончике иглы, стало меркнуть, серыми и черными пятнами рисуясь перед глазами. Вэл попыталась приоткрыть больные, неслушающиеся веки, и они показались ей тяжелыми, налитыми свинцом. Перед глазами, кажется, возникли черные кожаные сапоги, Вэл моргнула, стараясь сосредоточиться, силясь что-то разглядеть, но размытость не исчезала, заставляя смотреть на мир сквозь мутную грязную воду.
Что-то прохладное упало в бессильно раскрытую ладонь. Вэл медленно, совершая усилие, сжала пальцы в кулак, чувствуя тонкие металлические грани, впившиеся в мякоть ладони.
– Ты же этого хотела, верно? – раздался над головой знакомый презрительный голос. – Так получай. Знаешь, я все равно хотел отдать его тебе сегодня.
Вэл разлепила губы, пытаясь сказать что-то, но изо рта не вырвалось ни звука. Стиснув в сжатой ладони золотой браслет, она прикрыла веки, погружаясь в благословенную тишину.
Жирная крыса дернула носом, принюхиваясь к запаху крови, ощетинилась и исчезла в щели между досок. Вэл отвела взгляд, с безразличием рассматривая согбенную фигуру рядом. В ворохе грязного тряпья, с лицом в черных разводах сидел мужчина без возраста, с неприкрытым интересом наблюдая за девушкой. Вэл медленно моргнула, силясь прогнать навалившуюся слабость, оперлась здоровой рукой о земляной пол и попыталась встать. Голова предательски закружилась, ее повело в сторону; она, чувствуя, как пот выступает на лбу, тяжело дыша, привалилась к замызганным деревянным стенам.
Бродяга ухмыльнулся и сплюнул на и без того грязный пол хлипкой хижины.
– Чем заслужила? – хриплым пропитым голосом спросил он.
Вэл покосилась на нищего и облизнула пересохшие, потрескавшиеся губы.
– Полюбила зверя, – ответила она, запрокидывая голову и прислоняясь затылком к скрипящим доскам.