От этой мысли сладко ёкало сердце, но Ельга гнала ее прочь. Ничего подобного между ними быть не может. Кто она и кто он? Она – госпожа медовой чаши, и борьба знатных мужей за таких невест входит в сказания. А он – хускарл, как это называется на северном языке, «человек дома». Однако Ельга привечала его: почтительный без робости, уверенный без дерзости, всегда готовый и развлечь веселым разговором, и унять расходившихся пьяных буянов, и примирить повздоривших парней, Асмунд приносил с собой чувство безопасности и всеобщего лада.
Но сейчас он не улыбался, и Ельгу пробрала дрожь от его взгляда. Пока она не принадлежала никому, кроме отца и брата, Асмунд не задумывался, не глупо ли, не дерзко ли любоваться ею глазами мужчины. Но вот вышло так, что он против воли привез ей сватовство чужого человека, которому не мог желать успеха, и поневоле же осознал, как больно ранит сама мысль о ее замужестве.
Асмунд поднял руку и коснулся ее стана сбоку – словно хотел обнять и не смел. Ельга опомнилась и шагнула назад. Ее охватило непривычное смущение: как будто она шла по знакомой дороге и попала в совершенно незнакомое место – удивительное и небезопасное.
– Что… что там произошло? – повторила она, овладев своим голосом, и отошла к столу. – Они все увиделись с Кольберном?
– Да, – уже с обычным видом ответил Асмунд. – Увиделись. Он был очень любезен. Еще раз заверил всех в благородстве своего происхождения, рассказал, что за зиму в Корсуньской стране стал христианином и теперь рассчитывает на поддержку могучего бога Кристуса, чтобы завладеть киевским столом.
– Вот это новость!
– Самая малая из тех, что я привез. У него нет жены, и он намерен жениться на нашей госпоже. Этой госпожой Ингер признал тебя. Но Свен сказал, что Ингер не вправе распоряжаться твоим браком и ты сама должна дать согласие.
– Почему это я должна его дать? – Ельга в выразительном изумлении расширила глаза.
Вот еще жених нашелся! Всю жизнь дожидалась!
– Это входит в условия их поединка с Ингером. Кияне должны обещать, что если Кольберн одолеет, то получит и стол, и тебя.
– А если я откажусь?
– Поединка не будет. Кольберн просто нападет… нет, не сразу! – уточнил Асмунд, увидев, как она вздрогнула. – Он даст нам возможность подготовиться к бою. Но у него пять сотен бывалых головорезов, а у нас людей сотни две от силы, из них половина – ратники. Остальных еще надо собирать.
– Слишком много он хочет! – Ельга была возмущена. – И стол, и еще меня какому-то бродяге!
– Да почему же много? Ведь он получит право на твою руку лишь после того, как отобьет киевский стол. Ты выйдешь не за бродягу, а за киевского князя. Разве это не дар богов – единственный на свете жених, достойный тебя и родом, и положением?