— Это — не его лицо, — повторила она. — Борода, глаза, они другие… даже твой голос.
— Прости, — сказал я, осознав, что впереди нас ждал целый вагон скрытых, странных проблем относительно моего тела. «Может, если я использую иллюзию, чтобы у меня стали прежние внешность и голос…».
Она поцеловала меня без предупреждения. Это был короткий и неуклюжий поцелуй, но всё равно чудесный. Однако я чувствовал, что она пыталась избежать бороды. Моя собственная борода была короткой и ухоженной, а у Гарэса была опасная, дикая копна.
— Мы что-нибудь придумаем, — сказала она мне.
Поцелуи чудесно сказались на состоянии моего… духа, но я отстранился от Пенни. Остальное могло подождать. Она была слишком слаба, чтобы я мог позволить ей зайти дальше поцелуев.
— Я принесу чего-нибудь поесть, — сказал я. Вообще, я и сам проголодался.
Встав с кровати, я попытался одеться, но моя рука всё ещё не работала.
— Это не я, — сказала Пенни.
Я объяснил ей про паралич, и вернул чувствительность нервам. Почему-то её это очень развеселило. Когда вернулась чувствительность, запястье всё ещё весьма саднило.
Быстро одевшись, я нашёл Уолтэра уже трудившимся над котелком на кухне. Пахло окороком, горохом и смесью специй. Я не ожидал, что он окажется хорошим поваром, но, с другой стороны, учитывая многие годы, проведённые им вдали от жены и семьи…
— Хорошо смотришься в фартуке, — сказал я ему.
Он поднял взгляд от котелка:
— А ты хорошо смотришься живьём.
— Ты, наверное, всем рыженьким это говоришь, — сострил я. На это мы оба рассмеялись.
— Как она? — спросил он чуть погодя.
— Неважно, — признался я. — Я её тогда чуть не убил…
— Она виновата в этом не меньше тебя, — сказал Уолтэр, пробуя своё творение. — Твоя жена порой немногим умнее тебя, и вдвое упрямее.
— Мы хорошо сочетаемся, — согласился я. — Я хочу ещё раз поблагодарить тебя. Ты рисковал ради меня всем.
Он не отрывал взгляда от котелка:
— Мы через слишком много прошли, чтобы начинать сентиментальничать в такую рань, — ответил он слегка хриплым голосом.
Тут я был с ним согласен, поэтому сменил тему:
— Почему ты поместил нас в одну из гостевых комнат?
— Мы не могли добраться до твоего «другого» дома, — ответил он с лёгким оттенком фрустрации в голосе. — Когда мы открыли дверь, она вела лишь в твои фальшивые покои.
Закрывая глаза на это, наши «фальшивые» покои всё же были весьма удобными, и в них на самом деле было много личных вещей, вроде некоторых из наших предметов одежды.
— Однако я удивлён, что вы просто не воспользовались той комнатой.
— Я предпочитал иметь вас поближе, на случай, если я кому-то из вас понадоблюсь, — сказал он, передавая мне поднос с двумя большими тарелками исходящего паром супа.