– Спасибо! – орут они. – Мы – “Виффенпуфы”!>116
Публика в восторге от такого финала. Аплодирует и улюлюкает одновременно. “Виффенпуфы” расточают воздушные поцелуи. В дверях – оторопевшие “Кроки” в смокингах, никакого ветра в их гадких парусах.
Отношу десерты на первую шестерку – вторая уже ушла на концерт, – и тут Кларк врывается в гостиную, рука обложена льдом, обмотана тряпками и изолентой. Хватает меня за руку, и цилиндрик с ореховым муссом летит на ковер.
– Маркус говорит, что в клубном баре пятерка, которая сидит уже два часа. Я не могу раздвоиться.
Поначалу мой столик думает, что это очередная шутка Йеля, и весело наблюдает. Поняв, что кровь и бешенство Кларка всамделишные, пригибаются к тарелкам. Человек во главе стола вновь тянется к моему бедру.
– Из такого не выкрутишься, милочка сладкая.
Увертываюсь от его хватки и отпихиваю от себя руку Кларка. Она ударяется о другую, забинтованную. Кларк воет.
– Убери от меня свои блядские руки. – Голос мой звучит очень громко, гораздо громче ожидаемого, громче любого “крока” или “виффенпуфа”. Быстро прохожу по умолкшему залу к пожарной лестнице.
Горло мне перемыкает, мелко глотаю воздух. Во мне много плача, но не возникает ни слезинки. Просто пытаюсь дышать. Она появляется опять – эта нужда выбраться из тела. Сердце колотится так часто, что ощущается одним долгим ударом на грани разрыва. Смерть или что-то еще большее и гораздо менее мирное кажется таким близким, за самым моим плечом.
– Кейси.
Это Маркус.
– Я знаю. Я ухожу, – выдавливаю из себя.
– Хорошо, – говорит он и уходит.
Переодеваюсь в туалете, оставляю грязную форменную одежду на полу кабинки. В соседней кабинке две маленькие девочки. Вижу их белые колготки и черные лаковые туфельки. Мою руки, в зеркало не смотрю – не хочу увидеть, кто там. Девочки перешептываются, ждут, когда я уйду, прежде чем выбраться из своей кабинки. Громко хлопаю дверью, чтобы они понимали: горизонт чист.
Спускаюсь по узкой лестнице, а затем по широкой парадной. Президенты провожают меня взглядами. Грудь у меня – словно старый раздувшийся плод, того и гляди лопнет от волглой гнили. Слышу тихие голоса девчушек. Хочу девчушек. Повторный визит к д-ру Гинекологу, вопреки его совету, я не нанесла. А теперь у меня и страховки не будет. Не хочу быть бесплодной. И беременной тоже не хочу. Фицджералд говорил, что это признак гения – способность одновременно удерживать в голове две противоречащие друг другу мысли>117. А как быть с двумя противоречащими друг другу страхами? Все равно считаешься каким-нибудь гением?