Ладонь друга была теплой, шершавой. Она цеплялась за платье Заринки, отчего он неловко одергивал пальцы. Но, чуя, что к ней возвращается тревога, снова вел рукою по теплым изгибам. Успокаивал. А в самом просыпалась не просто забота. Не только сердечность людская.
Словно бы что-то заставляло душу его подниматься высоко к груди, а там застывать, подрагивая. И невесомо так было душе этой, трепетно, что Свят и сам замирал.
И Заринка, поначалу смущавшаяся тихой ласки, вскоре привыкла к ней. Приняла его раскрытую ладонь, уложив себе под голову. И, глубоко вздохнув, стала дышать ровнее.
Засыпала рвано, муторно. Все боялась снова отца во сне увидеть. Неживым, страшным. И хоть не причинил он ей зла в ту ночь, предупредил только об опасности близкой, а все одно Зарина боялась: уж не каждый день ей приходилось с покойником говаривать. Страшилась она и от матки вестей признать. Да и будут ли то вести? Или все - морок колдовской?
Сон казался серым, подобно смурному зимнему дню. Холодным, промозглым. И не было в нем ни отдохновения, ни живительной неги. А вот место, что наокол, Заринке навроде как известно.
Лес еловый, пограничный. И Пыльный Тракт берет от него в сторону, а она все глубже на дорогу неведомую ступает. И та раскрывается полотном перед нею: иди, девка, за мною. И коль шаг в сторону - шипит, сердится.
Каждая ветка сухая, каждый куст хватает ее за подол платья, что выглядывает из-под тулупа мехового. Рвет грубую тканину и зовет почему-то человечьим голосом:
- Отчего?
Зарина не понимает. О чем ее пытают? Что говорить лесу этому?
И снова ветка цепляется за платье девки, больно полоснув корявым суком по лицу:
- Отчего, Зарина? Не люб?
Голосом Ворожебника, или то он - голосом леса.
- Не люб, - откликается девка. - Не мил. Не ходи за мной.
Ветка снова цепляет платье, отчего холстина трещит, натягиваясь прочной струной.
- А что, если не могу оставить? - Снова вопрос. И она, сколько ни кружится, не ищет голоса живого, все одно: кругом лишь сухие деревья. Знать, сила в Ворожебнике том дивная таится, раз может он такой морок на нее наслать. - С тобою - жив, без тебя не жив словно бы. Сила колдовская гложет. Ты - исцеленьем всему.
Заринка снова оборачивается. Чудится ей, что вот-де он, за спиной ееной стоит. А развернулась - и нет его. Снова морок?
Только девка чует: Ворожебник все ближе. Подбирается к ней, силой колдовскою глаза отводя. Шепчет разговоры, а сам дело темное вершит. И ведь все ближе...
- Заберешь? - Спрашивает она у леса.
- Заберу, - отвечает тот. - Уже скоро.
И снова ветка-хлыст. Снова боль.