Возвращаясь в раздевалку, зная, что я пропущу полуфинал, я снова задумался о Софи и Дельфи. Я пропущу наш важнейший матч на чемпионате мира и рождение моей маленькой дочки. Было замечательно, что Уругвай прошел в полуфинал, но Дельфина должна была вот-вот родиться, и я рисковал этого не увидеть. Софи была в Барселоне, нервно наблюдая за моей игрой, с этой красной карточкой и серией пенальти. А ведь после матча с Францией мы думали, что увидимся уже через неделю. Иногда Софи, может быть, даже хотела, чтобы мы вылетели и я поехал домой. Когда мы победили, она, конечно, была действительно счастлива, но и наш проигрыш не стал бы для нее худшим, что могло бы произойти. Думаю, что она в любом случае оставалась в выигрыше.
Тренерский штаб помог нам сконцентрироваться на том, что нам предстояло. «Сегодня развлекайтесь, но завтра мы тренируемся, потому что через три-четыре дня у нас полуфинал». Празднования были недолгими. Мы знали, что еще будет время порадоваться, когда закончится чемпионат мира, но сейчас нам нужно было поспать. Правда, я не мог заснуть. Я поговорил с Софи и попытался расслабиться, но это не помогло. В тот момент, лежа в кровати, я думал о том, что не смогу играть в полуфинале, и спрашивал себя: «Зачем я сделал это? Зачем я сыграл рукой? Может быть, можно было сыграть головой?»
На самом деле, когда я потом пересмотрел запись, я увидел, что мои руки были перед лицом, и я точно мог бы сыграть головой. Если бы я только выбил мяч головой! Я не вытягивал руки. Но у меня была лишь тысячная доля секунды, чтобы среагировать, и я уже устал от двух часов матча.
В полуфинале мы играли с Голландией, страной, где я играл на клубном уровне. Мой партнер по «Аяксу», Мартен Стекеленбург, после жеребьевки написал мне сообщение. Он подумал, что мы попали в сложную группу.
«Какая досада, придется тебе вернуться домой пораньше», – написал он.
«Да, так же, как и тебе», – ответил я.
Теперь наши команды должны были сыграть в полуфинале.
Думаю, голландцы вздохнули с облегчением, узнав, что не увидят меня в команде соперника: я отлично играл, отлично знал голландский футбол и его игроков. Или по крайней мере думал, что знал. Помню, как я сказал некоторым своим партнерам, что я знаю Джио ван Бронкхорста, знаю, что ему тридцать четыре или тридцать пять, поэтому ему иногда можно давать мяч. Джованни был уже не тот, что раньше. Ну и конечно, в итоге он забил невероятный мяч с сорока метров. Мои партнеры после игры говорили мне: «Как здорово, что Ван Бронкхорст уже не тот».
Как уругваец, играющий в Голландии, я очень хотел бы сыграть с ними в полуфинале. Было обидно, но это смягчал тот факт, что моя команда могла сыграть против них отчасти благодаря моей игре рукой. Матч я наблюдал с трибуны прямо за скамейкой запасных, и это было ужасно. Я сгрыз ногти до такой степени, что грызть было уже больше нечего. Я был на нервах и в то же время бессилен. Поле было так близко, но я ничего не мог поделать с тем, что на нем происходит.