Нехотя, с усилием, князь Григорий поднялся проводить ее. В вестибюле, он опять преклонил колено, демонстрируя сановникам империи и представителям Европы свою смиренную покорность перед монаршей волей. Уже подана были императорская карета. Потемкин, подавая знак, приложил руку к сердцу, и внезапно, послышалась, сочиненная им самим много лет назад, нежная печальная песня, с тихими звуками органа. Все, остановившись, внимали, спрятанному за разноцветными стеклянными фонарями, хору, воспевающему императрицу Екатерину. Князь Потемкин склонил не ложно опечаленную голову. Были подготовлены две мелодии — одна на случай, естьли государыня соблаговолит остаться, другая — естьли станет уезжать.
Екатерина остановилась. Необычайный праздник, проникновенная грустная мелодия и вид неотразимого коленопреклоненного князя не могли не тронуть ее. Слезы покатились из ее глаз. Князь Таврический, глядя на нее, прослезился тоже. Он снова и снова целовал ее руку, пока она мягко не отняла ее.
— Довольно, друг мой, — молвила она, одарив его все понимающим взглядом, — мы же не прощаемся. Завтра же с тобой увидимся.
* * *
Екатерина, под руку с князем Григорием Потемкиным, прошла к карете. Последний раз, поцеловав ее руку, князь закрыл за ней дверцу. Он стоял на пороге дома, пока ее золоченая с гербами карета не выехала со двора. Перевозбужденные и благодарные гости тоже потихоньку стали разъезжаться. С некоторыми из них Потемкин дружески попрощался. Для него, сия необычайная праздничная ночь в его доме, на самом деле, была, в некотором роде, подведением почти тридцатилетнего итога лет, проведенных им рядом с императрицей. Не малый срок! Особливо, естьли учесть, что годы те были необычайно богаты событиями, как внутри государства, так и за его рубежами, в коих она — императрица Екатерина и он — князь Григорий Потемкин принимали самое непосредственное участие.
После ее отъезда, помрачнев до крайности, он долго бродил по опустевшим залам. Окружающие знали, каков он в таковом состоянии и не смели попадаться ему на глаза. Он же думал о неразрывной связи своей судьбы с императрицей, о потерянной ее великой любви к нему, о своей беспримерной глупости, что не сумел стать ей таковым мужем, каковым она так мечтала его видеть. Чего ему стоило стать им и устроить ее счастье? Всего лишь немного умерить свои амбиции касательно власти. И что она, оная непомерная власть, дала ему? Денег? Женщин? Что ему деньги? Они у него всегда были бы, будь он при Екатерине. И нужны-то они ему, лишь для того, чтобы тратить на государственные прожекты. А женщины, хоть и небесной красоты? Что они противу Екатерины? Их капризы смешны и скучны, их мысли он видит насквозь. Рядом же с Екатериной ему никогда не было скучно! Екатерина никогда не капризничала, но есть ли проявляла каковое-то недовольство, ему приходилось крепко подумать, чтобы догадаться в чем оказия. Какой же он неотесанный глупец! И почему человек так устроен, что чего нет, того и хочется? И для чего он от добра искал другого добра? Нет теперь ему места рядом с неотразимой Екатериной. Теперь около нее сей докучливый мальчик с вечно подозрительным взглядом. Непонятно, как она его терпит?