— Уж, коли сам Потемкин государыню полюбил… и по сю пору, не инако, любит, хоть и полюбовниц не счесть.
— А вы ужели не слыхали? Сказывают, Светлейший князь уже остыл к красавице, Софье Константиновне. Нигде с ней не появляется.
— Кого же он теперь любит? — удивленно полюбопытствовала Анна Никитична. — Не Екатерину Долгорукову?
— Кого? Он ко всем переменчив, окроме, как к государыне, — заявила Протасова. — Я в оном не сумневаюсь.
— А как он обхаживал ее на своем празднике! Все теперь об том токмо и толкуют. Сказывают нынешний фаворит токмо зубами и скрежещет, — сказала с некоторой иронией княгиня Наталья Голицына.
— Все Зубовы из ревности и зависти к Таврическому князю не пожелали ехать на праздник, — отметила Протасова.
— Ведаю, что в тот день Платон хворал зубами. А все ж таки теперь не Потемкин, а Зубов при императрице, — с улыбкой парировала, защищая своего протеже, Нарышкина.
— Их таковых, как Зубов, у государыни не первый, можливо, и не последний, а Светлейший князь с ней уж без малого тридцать лет! — заявила княгиня Голицына, укоризненно взглянув на Анну Никитичну.
— Можливо, Зубов ее последняя и самая большая любовь, — паки парировала Нарышкина.
Княгиня Наталья Петровна, вперив руки в боки, громко заявила:
— Не ведаю, как все вы думаете, я едино точно знаю, что Светлейший князь и императрица никогда не расстанутся.
Переглянувшись, и зная, что княгиню Голицыну не переспорить, фрейлины оставили сию материю и принялись жарко обсуждать Потемкинский новый дом и его праздник, допрежь Анне Никитичне не пришла пора уходить.
— Ну, что, подруги, сидела б с вами и до утра, но ждут меня дела. Жаль государыне-матушке сегодни недосуг со мною повидаться. Чаю, у нее все ладно.
— Не сумневайся. Все у нее ладно, — уверила ее Перекусихина.
Протасова, вдруг вспомнив что-то, остановила гостью:
— А вчерась был любопытный анекдот, Анна Никитична. Послушай вот.
Нарышкина, коя была уже в дверях, остановилась:
— Анекдот? Охочая я к анекдотом. Рассказывай, Королева.
Протасова, улыбаясь во весь свой усатый рот, доложила:
— Вчерась, в кабинете государыни представили известного генерала Федора Шестакова. Он, прослужив сорок лет в армии, приехал оформлять документы об отставке.
Перекусихина уточнила:
— Самое главное, в Петербург он попал впервые.
— Так вот, — продолжала Анна Степановна, — Екатерина Алексеевна изразила свое удивление, что впервые увидела столь заслуженного военного и спросила, как же так случилось, что она до сих пор ни разу его не видала?
Протасова замолчала, выдерживая паузу.
— Ну и что дальше, — с нетерпением поторопила ее Нарышкина.