, поняла, что я их сотоварищ и решила спасти. В общем, познакомился я с ростовскими эсдэками, и сдуру притворился, что их идеи разделяю — подумал, что при моей профессии любое знакомство может пригодиться. Ох, как я потом каялся, что в красные замазался! Сообщил я им, опять же, сдуру, что сюда поеду, а они обрадовались и попросили местным товарищам кое-какую литературку подвезти. И как мне было после всех признаний от этого предложения отказаться? Согласился, скрепя сердце, привёз, отдал, познакомился и со здешней партийной верхушкой. Пару собраний пришлось посетить. Даже авторитетом стал у них пользовался, как представитель центра, в тюрьме сидевший и от жандармов скрывавшийся — тутошние эсдэки или молодёжь зелёная, или рабочие неграмотные, или интеллигенция доморощенная, поэтому прослыть у них за большого начальника мне труда не составило. Я их попросил, пока здесь находиться буду, по возможности серьёзных акций не проводить, ссылался на то, что выполняю секретное задание ЦК, которое требует тишины. Боялся я, что коли замутят они экс какой, или убийство, начнут лягавые всех подряд хватать да кормить
[83], кто-нибудь про меня и расскажет. Не хватало мне, монархисту, за политику сесть! А тут такое. Я же Леонида Алексеевича знал хорошо, он пару раз меня лично принимал
[84]. Мент честный. А как убили его, пошёл я эсдэкам предъявлять, а они божатся — не мы мол начальника порешили. Были, говорят, у нас такие мысли, много Шереметевский зла нам сделал, но не успели, кто-то опередил. Так, что не там вы ищите, господин титулярный советник.
— А, может быть, они вас обманули?
— Да вы что? Кто же члена цека и участника третьего съезда партии обманывать будет? Я же с Ульяновым, вот как с вами сейчас разговаривал.
— Подождите господин Заблоцкий, подождите. Кто такие цека и Ульянов, и как вы могли участвовать в третьем съезде эсдэковской партии, коли вы — монархист?
Штосс потупился:
— Приврал я им малость, для весу[85].
Кунцевич заложил руки за спину и несколько минут ходил по комнате. Потом спросил Заблоцкого:
— Много ли народу из эсдэков вас знало?
— На сходках многие видели, а плотно я общался с тремя. Главный у них — Иван Капитоныч Иванюшенко, рабочий из имения «Отрадное», ну и двое его подручных — грузин Кахо, уж не знаю, как его по-нашему, и Оленька, фамилия у неё — Сорока, она сестрой милосердия в купальнях служит. Такой бутон, скажу я вам. — Шулер причмокнул губами. — Ну а уж рассказали они ещё кому про меня, или нет — не знаю.
— Понятно, — сыщик опять ненадолго задумался. — Сведения действительно ценные. Чего вы хотите взамен?